"Яцек Дукай. Ксаврас Выжрын" - читать интересную книгу автора

время киносеансов. Вы наверняка этого не поймете, но это и вправду великая
вещь - такое чувство миссии; оно может поглотить человека без остатка.
Представляете, как я тогда себя чувствовал? Помазал меня сам Невидимый
Кардинал. Я вступил в тайное братство, принадлежность к которому равнялась
смертному приговору. На улице, в конторе, в автобусе - всегда они видели
какого-то другого, чем я был на самом деле. Единственный зрячий среди
слепцов, ангел в Содоме. Я был вознесен, а мое собственное мученичество
снимало с меня грех гордыни. У меня был свой приход, своя сеть верующих.
Всякая месса была таинством смертельного испуга. Бог стоял за дверями с
готовым к выстрелу пистолетом, и я слышал Его тяжелое дыхание. Смерть
Сталина перевернула мой мир с ног на голову. Тогда-то и выяснилось, как
мало нас было. Та пара десятков, которая открылась, довольно быстро под тем
или иным предлогом очутилась в Сибири - мгновенно родился новый шаблон, и
мы сделались шпионами Ватикана. Именно тогда же я потерял контакт с
иерархией. Все распадалось. Войны начинались одна за другой, по законам
цепной реакции, как будто бы кто-то бросил гранату на минное поле. Сам я
был против, но в людях все уже вскипало... И вот тогда кто-то, случайно,
должен был проговориться. Пришли ночью. Ритуал. Сотни раз я обдумывал
каждое свое движение. Видите ли, от Невидимого Кардинала я получил еще один
подарок, вы понимаете - яд. И, конечно же, я им не воспользовался. Вы бы
сказали, что это рок, только я в рок не верю, слишком уж многое я видел.
Меня отбили люди Выжрына. Вы спросите, одобряю ли я войну. Лучше не
спрашивайте. Моральный авторитет из меня никакой, я даже в теологии толком
не разбираюсь; из меня такой же священник, как и солдат, свое мнение я
меняю в зависимости от настроения. Так что, не надо спрашивать у меня про
Выжрына, не мне его осуждать.
- Каждый имеет право. Это плохой человек, недобрый.
- Ах, вы уже узнали его насквозь.
Смит проигнорировал иронию.
- Это чудовище.
- И что же в нем такого чудовищного?
Смит со злостью сорвал стебель травы, сплел между пальцев и разорвал.
- Я не могу этого выразить. Это уже ни слово, ни образ. Я это попросту
чувствую.
- Это мне понятно и знакомо. Не вы первый. Весьма распространенная
болезнь. А рецепт таков: применять Ксавраса в небольших и очень постепенно
увеличивающихся дозах.
- Да что вы такое плетете, пан ксендз!?
- Хе-хе. Фрейдовский моралист. Вы должны приезжать сюда в
паломничества. Ну, ну, милый, ведь нечего же обижаться. Такова судьба всех
свечек, выставленных на яркий солнечный свет. Знаю, что чувство не из
приятных. Но с ним следует смириться. По этой земле еще ходят герои. Хотя
вы наверняка надо мной насмеетесь.
- Нет, что вы, я же понимаю, вам необходимо иметь собственные символы,
свои знамена.
Ксендз вновь обратил свой взгляд к Смиту, и Айен прочел на дне темных
глаз Шмиги самое обычное, даже грязное, презрение.
- Таак. Ну ладно, снимайте, снимайте.

(((