"Оксана Духова. Хозяйка тайги " - читать интересную книгу автора

обычного, дабы показать полезность свою графскому двору.
Кошин вполне мог позволить себе пороскошествовать. Наравне с
Трубецкими, Голицыными да Строгановыми он считался одним из богатейших
представителей родов русских. Ему принадлежали огромные земельные угодья меж
Москвой и Новгородом Великим, он был владыкой двух тысяч душ с семью
деревеньками, на его землях стоял монастырь, в Санкт-Петербурге он жил в
собственном дворце у Невы с видом на Зимний дворец государей и
Адмиралтейство. А кроме того, был граф Павел Михайлович сенатором,
камергером императорского двора и одним из командующих пажеского корпуса.
И так уж случилось в 1824 году, что в Ниночкину жизнь вошел
конногвардеец Боря Тугай. Произошло это летом. Они всем семейством графским
как раз вышли в Финский залив на большом боте - веселая прогулка под
рвущимися к солнцу и ветру парусами и обслугой из пары дюжин лакеев. Весь
денек жаркий на воде провели, желая полюбоваться величественными силуэтами
Петербурга, как вдруг некое досадное происшествие прервало до сей поры столь
спокойную воскресную прогулку.
Маленькая лодчонка под парусами уже изрядное время преследовала
великолепный бот графа Кошина, перегоняла временами, а затем подсекала бег
ботика по волнам. А молодой человек с развевающимися на ветру белокурыми
волосами задорно подмигивал Ниночке.
- Экий тип-то наглицкий! - проворчал граф Кошин. - Нам дороги не дает!
Поднять паруса, всем на весла! Мы ему сейчас покажем!
Не надобно долго гадать, чем закончилось дело. Бот графа Кошина налетел
на маленькую лодчонку, и молодой человек вынужден был прыгнуть в морскую
водицу, дабы не попасть под киль широкого бота, а дворня графа выловила
бедолагу из волн.
- Конногвардеец, лейтенант Борис Степанович Тугай, - представился графу
Кошину весьма промокший незнакомец. - Почту за честь быть потопленным вашим
высокопревосходительством.
- Кавалерист принадлежит коню и конюшням, а не лодкам-с, - хмыкнул
Кошин. За его спиной раздался звонкий смех Ниночки, и смех сей показался
столь мил отцовскому сердцу графа, что неведомо куда весь гнев на нахального
конногвардейца улетучился. - Если вы так же отвратительно держитесь в седле,
как с парусами управляетесь, нам всем стоит посочувствовать русскому
государю!
И тут выяснилось, что лейтенант Тугай никогда и не был знатным
мореплавателем. Собственно говоря, звался он до крещения по православному
обряду бароном Бертольдом фон Торгау, а его батюшке принадлежал в Риге
большой торговый дом. Как и многие иные остзейские немцы, Бертольд фон
Торгау поступил на службу в царскую армию, принял православие, а фамилию его
тут же переиначили на русский лад.
Сие объяснение еще более сладило с гневом Кошина. Торговые суда дома
Торгау и Кошина постоянно встречались в портах Балтийского моря, пару раз
граф даже держал с бароном фон Торгау деловую корреспонденцию, и вот теперь
сын барона, промокший до последней нитки, стоял на палубе и любезно целовал
Ниночкину ручку.
- Я так хотел познакомиться с вами, - негромко признался он. - А иной
возможности быть представленным вам у меня вовсе не было. Легче взять
неприступную крепость штурмом, нежели проникнуть во дворец графа Кошина.
Простите ли вы мне мою дерзкую выходку?