"Оксана Духова. Хозяйка тайги " - читать интересную книгу автора Она сняла со стены образ Богородицы, осенила вставшего на колени
Николая крестным знамением, дала поцеловать ему образ Богоматери, потом поцеловала его в голову и заплакала: - Благословляю тебя, сын мой! Царствуй с Богом! Глубоко тронутый, он поднялся с колен, приложился к ее все еще твердой полной руке и отправился царствовать... ...В крохотной палате воинского госпиталя Таганрога лежал калика перехожий - Федор Кузьмич. Зачастил к нему в комнатушку флигель-адъютант покойного императора князь Петр Михайлович Волконский. Притворно-равнодушно расспрашивал о состоянии здоровья этого нищего, помещенного в госпиталь по настоянию покойного императора. - Каково живется? - тихонько спрашивал он обросшего молодой бородкой и такими же усами калику. - Славно, ваше превосходительство, премного благодарны, - лукаво отвечал калика. - Так и не помнишь все родства своего, - снова интересовался Волконский. - А кой год знаешь? А слыхал, что наш-то царь-государь император Александр в бозе почил? Небось и не слыхал... Калика смотрел на Волконского как будто из какого-то далека, говорил скупо и осторожно, а однажды даже добавил резковато: - Зачастил ты ко мне, ваше превосходительство, видно, святость моя покорила тебя... Волконский смутился, покраснел внезапно и прошептал: Уезжаю я со гробом императора... - Доброго тебе пути и удачи, - так же тихо пожелал Федор Кузьмич. Рвалась последняя ниточка... ГЛАВА 1 Нина Павловна Кошина - ах, родные, знакомые и даже прислуга чаще всего нежно называли ее "Ниночкой Павловной", - была занята преответственнейшим делом: примеряла подвенечное платье. Из нее получилась чудо какая прелестная невеста, высоконькая, с длинными черными волосами, темно-синими глазищами и нежным личиком куколки мейсеновского фарфора. Кому довелось видеть ее в длинном белом платье французского шелка, увешанную драгоценными каменьями, тот человек ни за что не поверил бы, что с лошадьми она управляется, что твой казак времен Отечественной войны из Платовского отряда, и с легкостью стреляет из тяжелых пистолей, как будто выросла в семействе охотника из бескрайних и диких сибирских лесов. - Ты, как мальчишка, право слово, - любил говаривать Павел Михайлович Кошин. А ведь сам ужас как гордился своей единственной дочерью. О, с каким бы удовольствием он оградил ее от любых происков злокозненного мира! При ней и так всегда находились четверо дворовых, бдивших над каждым шагом Ниночки, да помимо прочего держал граф при доме собственного врача, ежедневно осматривавшего дочурку и только того и ждавшего, когда же Ниночка закашляет, щечки ее раскраснеются, или израсходует она платочков носовых поболее |
|
|