"Яна Дубинянская. Козлы" - читать интересную книгу автора

Святой человек!..
- Мир вам, братья и сестры, - зазвучал его мягкий всепроникающий
голос. - Кто пришел с миром, тому воздастся. Кто пришел в болезни, тот
исцелится. Кто верует, тому Бог дарует энергию, данную космосом. Закройте
глаза!
Закрыл. Во тьме под веками замерцали синусоиды и концентрические круги,
а затем лимонным силуэтом на темно-лиловом фоне возникла сияющая фигура
Кузьмича. Теперь они были - один на один во Вселенной.
- Воздымите ладони!
Его руки взметнулись над головой мгновенно, без малейшего зазора после
слов святого человека. Несколько томительных минут, на протяжении которых
Кузьмич объяснял другим, - темным, непосвященным и совершенно лишним! - как
открывать навстречу космосу энергетические каналы. А его, Василия, каналы,
уже распахнутые, словно алчущие рты, вибрировали, изнывая в нестерпимой
жажде...
И вот пространство пронзила вспышка ярчайшего света, и огненные потоки
ударили в раскрытые ладони, заструились по телу невыносимо восхитительным
теплом. Космическая энергия, живая и живительная, омывала и пропитывала
каждый сосуд и нерв, каждую клетку усталого организма. Голова, еще минуту
назад тяжелая, перегруженная ненужным темным шлаком, стала легкой, как
пушинка, прозрачной и чистой, как линза точного прибора. Миллионы
микроскопических иголочек приятно покалывали кожу, заодно очерчивая контуры
земного тела, - иначе оно бы полностью растворилось в сверкающем эфире. И
мягкими оболочками приникали к нему астральные тела - Василий пока научился
различать четыре, но знал, что их гораздо больше. И победительным пурпуром
светилась его мощная аура, - подобной, наверное, нет ни у кого из
присутствующих в зале... если не считать самого Кузьмича.
Гордыня, укоризненно одернул себя Твердовский. Эта внятная и земная
мысль безжалостно свидетельствовала о том, что волшебный процесс подпитки
космической энергией завершился.
- Откройте глаза.
Кузьмич опустил руки; широкие рукава рубахи упали следом, прикрывая
жилистые предплечья. Со своего места во втором ряду Твердовский видел, что
на изборожденном морщинами лбу святого человека блестят крупные капли пота.
Воистину каторжный труд - быть посредником между Богом, космосом и сонмом
недостойных, собравшихся здесь... Лишь подлинный подвижник способен на
такое. Причем совершенно бескорыстно: общие сеансы Кузьмич проводил
бесплатно, а небольшую, видит Бог, мзду брал только за индивидуальную
работу... и святому надо на что-то жить.
Кузьмич заговорил.
Его речь полилась плавно и вольно, порожденная союзом могучего
интеллекта и тончайшей души. Каждое слово было откровением; вечные истины
блистали новизной, а взрывные артефакты воспринимались как нечто давно
знакомое и родное. Назвать это лекцией либо проповедью было бы кощунством.
Возможно, именно так говорил со своей паствой сам Христос... хотя кто знает:
может, даже ему такое было не под силу.
Вот Кузьмич слегка возвысил голос: если бы сейчас он просто попросил
Василия пойти на смерть, тот пошел бы, не задумываясь. А если бы... Боже,
если б он только позволил... поцеловать край своей вышитой хламиды!..
А потом и это счастье кончилось, просочилось последними каплями,