"Антон Дубинин. Катарское сокровище" - читать интересную книгу автора

неудачей со святым Марциалом, удалился с поспешностью.

В октябре темнеет быстро. Аймер шагал за своим наставником,
оскальзываясь на каменных ступенях дороги от замка до церкви и дивясь тому,
что даже собственные ноги трудно разглядеть из-за тумана. Он как будто
поднимался из земли, сырой, плотный - чему тут нравиться, не понять этого
Люсьена... Сам Аймер, уроженец солнечной и плодородной Аквитании с мягкими
зелеными холмами, не слишком уверенно чувствовал себя среди сплошного камня
и сплошной высоты. И в воздухе что-то не то: морось, которую невольно
вдыхаешь, пьешь и глотаешь, так что она рождает в груди мокрый глубокий
кашель. Говорят, здесь в горах всю зиму лежит снег. Хорошо хоть, сейчас не
зима!
Неуютный и не слишком-то обжитой храм, слава Богу, позаботились загодя
открыть, как обещали еще в воротах. Конечно, с кривой своей улыбкой сообщил
брат Гальярд, оборачиваясь к Аймеру в полутьме - конечно, отец наш Доминик
однажды проник за двери храма, не отпирая их, когда пресильно нуждался в
месте для чтения вечерни и в крове на ночь; однако же нам, людям грешным, на
такие чудеса рассчитывать не приходится. Аймер уже научился различать, когда
его наставник шутит, а когда говорит всерьез. Вот сейчас - шутил.
Ну и храм... Большое, давно не крашеное Распятие, ненамного больше, чем
то, что висело теперь в рыцарском зале замка. Бедный алтарь, засохшие цветы
у алтарной преграды. Всего одна статуя - Святая Дева, лицо полустертое,
половина руки отбита. На скамейках лежал толстый слой пыли: брат Гальярд,
проверяя, провел пальцем, задержавшись по пути к алтарю. Не слишком часто
здесь служат, не слишком. И священник редко заботится о том, чтобы в чаше
для святой воды дно не пересыхало. Рассуди, Господи, тяжбу мою с народом не
святым.
Свечку брат Гальярд взял из замка всего одну - малый огарочек; вынув
его из-под стекла, поискал на алтаре - одного подсвечника вовсе не было,
второй стоял на месте, но из него торчал огарок не лучше принесенного.
Гальярд тяжело встал на колени на пол, повернувшись спиной к прикрытой
двери. Нужно было запереть. Жаль, не догадался сразу. Теперь остается
молиться до конца словно бы под взглядом в спину. И от этого - от страха
темной дверной щели - тоже: Боже, приди избавить меня...
- Господи, поспеши на помощь мне, - отозвался чистый молодой голос
Аймера.

После вечерни, ориентируясь в почти полной темноте по масляно горящим
огням замка, оба монаха по дороге наткнулись на человека, который громко
вскрикнул. Выставив руки перед собой, он слепо таращился в темноту из-под
низко надвинутого капюшона. Луна над крышей церкви делала из его глаз
сплошные бельма.
- Кто? Кто такие?..
- Братья Гальярд и Аймер, Проповедники, - по возможности спокойно
отвечал старший монах, тоже на самом деле напуганный криком в ночи. Сердце
его невольно заколотилось и еще не успело успокоиться, не успело и
избавиться от запоздалой сладости: неужели это пришло наконец и ко мне...
Крест Убийцы из Фанжо, и Петр Веронский, своей кровью пишущий Credo на
лесной дороге, и отец Гильем Арнаут... Однако время мученичества не пришло:
сумеречный гуляка оказался давно искомым человеком, здешним кюре по имени