"Юрий Дружников. В зените славы и после: Воспоминания о Савелии Крамарове" - читать интересную книгу автора

Юрий Дружников.


В зените славы и после

Источник: "Русская мысль", No 4083, 1995.
Copyright: Юрий Дружников

Воспоминания о Савелии Крамарове

Наши пути скрестились, когда он уже был кинознаменитостью.
В отличие от Смоктуновского или, к примеру, Плятта - актеров для
интеллигентного или, скажем шире, образованного зрителя, Крамарова знали
все. В детском саду строили рожи, повторяя его экранные гримасы. Пенсионеры,
забивающие "козла" под кустом сирени, употребляли выражения, запущенные им в
атмосферу с экрана. К перелому своей жизни в конце семидесятых он снялся в
сорока двух лентах. Он был в зените советской славы и готовился ко
всемирной.
Если в вагон метро войдет Лев Толстой или даже Иисус Христос, москвичи
вряд ли обратят внимание. А когда входил Крамаров, взгляды сосредоточивались
на нем. Через минуту подскакивал какой-нибудь матросик или стильная девица,
прося автограф. Савелий мгновенно рисовал свой профиль - абрис был
отшлифован годами.
Он любил демонстрировать свою славу. Останавливался возле сопливого
мальчика в скверике и спрашивал:
- Кто я?
И через секунду, растягивая рот в улыбке, тот произносил:
- Ты Крамаров.
Очередной инспектор ГАИ, остановив его, вдруг начинал смеяться:
- Не надо документов! Контрамарочку на просмотр для жены можно
получить?
И отпускал с миром.
Уже будучи отказниками, мы поехали в Пярну: в Москве шли шмоны перед
Олимпийскими играми. Через два дня в гостиницу явился начальник ракетной
части, дислоцированной на закрытом для смертных острове Саарема.
- Товарищ Крамаров, - стоя в дверном косяке и отдавая честь, начал он
издалека. - Не надо ли вам чего?
- Проси засунуть тебя в ракету и послать в Нью-Йорк, - шепнул я.
- Телевизора в номере нету, - пожаловался Савелий.
- Установим! Мебель новую завезем. Вы только не откажите выступить у
нас в части перед офицерами. Вертолет пришлю в шесть ноль-ноль.
Выступления его к тому времени прекратились, честолюбие требовало пищи,
Савелий согласился. До шести вечера мне удалось его убедить не лезть ради
горячих аплодисментов в петлю ледяной секретности.

Режиссер Юрий Завадский сказал мне как-то: "Актер есть человек, который
говорит чужие слова не своим голосом". Если это справедливо, то относится к
Крамарову ровно на пятьдесят процентов: он говорил чужие слова собственным
голосом, и в этом состояли его достоверность и обаяние. Но, конечно, он
говорил чужие слова, своих у него и не водилось. Он был катастрофически