"Владимир Николаевич Дружинин. Тропа Селим-хана " - читать интересную книгу автора

Заговорил Нащокин:
- Что примечательно? Второй год ни одного нарушителя на этом участке.
Одни кабаны. Ну и... привыкли здесь к спокойной жизни. Притупилось чувство
границы. Так, по-моему, и случилось с тобой, Леонид Петрович.
Сивцов съежился. Зачем он так? Лучше бы на "вы" и по фамилии.
Притупляется чувство границы! Один раз Сивцов уже слышал это от
Нащокина. Недавно, после проверки. Тогда Сивцов, огорченный итогами,
пожаловался, что не повезло-де заставе; надо, мол, учитывать, что замполит в
госпитале... Нащокин сказал с укоризной: "Полно оправдываться. Захвалили
тебя, вот в чем суть!" Сивцов обиделся. Не вышло тогда у них разговора по
душам.
- А там, - Нащокин показал на юг, - строили определенные расчеты.
Весьма возможно! Не беспокоили вас, приберегали для крупного броска.
"Это уже фантазия!" - подумал Сивцов. Его еще в училище называли
фантазером. В памяти возник кабинет тактики. Зеленые холмы из папье-маше,
проведенные краской дороги. Роман тогда, решая задачу, такого наговорил, что
преподаватель поставил ему тройку. Нащокин вообразил то, чего и не было в
условиях.
- Факты за себя скажут! - не согласился Сивцов и тут же прикусил язык,
сообразив, что допустил нечто, похожее на дерзость.
- Естественно, - спокойно ответил Нащокин.
На том и закончили совещание. Застава гудела. Солдаты быстро
осматривали, протирали оружие. Старшина Кондратович выдавал им хлеб и
консервы.
Нащокин и Сивцов вместе вышли из канцелярии.
- Я решил прямо к тебе, - сказал подполковник. - Прямо к тебе, -
повторил он.
"Рисуется, - подумал Сивцов. - Вот, мол, какой я догадливый. Предвидел,
что именно здесь могло быть нарушение".
- Вот ведь в чем суть, Леня. Ночью нигде ни шороха. Ни кабанов, ни
вообще... Только у тебя. И, кроме того...
- Кроме того, у меня здесь самое слабое звено. Ты это имел в виду? -
задиристо спросил Сивцов.
- Да, у тебя...
- Что ж, благодарю за прямоту...
- Больше ты ничего не хочешь сказать мне, Леня?
К этому вопросу капитан совсем не был готов. Он одернул гимнастерку и
ломающимся голосом, немного торжественно произнес:
- Хочу. Я хочу сказать командованию, - он не знал, как в данном случае
обратиться к Нащокину, - по имени или официально, по званию. - Хочу заявить
командованию, что я в поиске все сделаю, чтобы... Беда по моей вине большая,
и я постараюсь исправить...
Тут он поднял глаза на подполковника и вдруг увидел курсанта Нащокина,
Ромку, славного, прямого парня. И что-то сдвинулось у Сивцова внутри.
- Я очень виноват, Роман! Вот что хочу сказать тебе.

4

Майор Бирс застал начальника в кабинете, у окна, выходящего в
Джефферсон-парк. Полковник держал телефонную трубку и озабоченно набирал