"В.Дроздов, А.Евсеев. Два года над пропастью " - читать интересную книгу автора

органах еще с 1918 года.
Он был готов ко всему и придумал хороший предлог на тот случай, если по
дороге его схватят гестаповцы. Иван Кондратюк, сын священника из Мерефы,
расстрелянного Советской властью, идет в Харьков, чтобы восстановить свои
права на наследство. На базаре он накупил всякой мелочи -- камешков для
зажигалок, крестиков, карандашей, чтобы кормиться, продавая их крестьянам.
На всякий случай в подкладку зашил золотые монеты.
Было начало апреля, но в полях еще лежал снег, и Днепр стоял скованный
льдом. Зима в тот год была на редкость долгой и холодной. Вдвоем с Дудкиным
они тайно перешли на левую сторону Днепра.
И надо же так случиться, что через несколько дней в дом Марии Ильиничны
постучались и, назвав условный пароль: "Чи здесь живе Иван Данилович?",--
вошли двое наших разведчиков. Это украинские чекисты позаботились о Максиме
и прислали ему денег. А когда они попрощались, в дверь снова кто-то тихонько
стукнул. Мария Ильинична открыла. На пороге стоял грязный оборванный мальчик
и держал в руке смятую бумажку.
-- Ты что?
-- Вам от Ивана Даниловича.
Ноги у нее подкосились, когда она прочитала несколько слов, наспех
написанных карандашом: "Я задержан. Ты, как жена, можешь меня выручить". Она
отогрела и накормила мальчика, и он рассказал, что Иван Данилович был
схвачен жандармами где-то в 80 километрах от Киева, избит и брошен в
Дарницкий лагерь, где находится в специальном отделении полевого гестапо.
Живыми оттуда не выходили.
Две старухи -- мать Груздовой и ее свекровь, и она сама всю ночь
обсуждали, что делать. Решили: надо выручать. Иного мнения был Соболев:
нельзя идти на явную смерть. Мария Ильинична сама отдавала себя в руки
гестапо, могла быть провалена вся организация.
Она еще раз обдумала все и рассудила так: я отвечаю за жизнь Ивана. Раз
он просит -- значит, надо.
Рассказ Груздевой о том, как она выручала Максима, мы воспроизводим с
ее слов.


Смелость города берет

Лишь рассвело, я бросилась к Лантуху -- помните нашего соседа, который
так нетерпеливо дожидался немцев? "С Иваном несчастье, выручайте!" -- и
рассказала ему, что немцы забрали много студентов мединститута, в том числе
и Ваню, бросили в Дарницкий лагерь и должны вывезти в Германию и что якобы я
уже была в лагере и мне посоветовали подать заявление на имя коменданта,
подписанное людьми, знавшими Кудрю с положительной стороны.
-- Ай-ай-ай, -- развел руками Лантух,-- такого щирого украинца забрали.
Нет, Ивана Даниловича мы не отдадим.
И он побежал к соседям, сочинил бумагу, сходил в

домоуправление, и скоро я с листом, в котором свидетельствовалась
полная благонадежность Ивана Даниловича Кондратюка, летела домой.
Идти в лагерь -- это недалеко от Киева -- я решила не одна, а со
свекровью Прасковьей Яковлевной: пусть товарищи узнают, что со мной