"Дэвид Дрейк, Эрик Флинт. Щит судьбы ("Велисарий" #3)" - читать интересную книгу автора

него вдруг вместо крови потекло расплавленное железо. Он боялся не за себя,
а за своих беспомощных детей. Некому было защищать персидский лагерь от
празднующих победу римлян. Баресманас знал: римские солдаты пройдутся по
нему, как стая голодных волков, в особенности их наемники-гунны. Станут
насиловать женщин и убивать мужчин.
И они насиловали и убивали, по крайней мере, уже начали.
Пока Велисарий вместе со своими катафрактами не положил конец
бесчинствам. Велисарий был с гуннами так же безжалостен и решителен, как и с
персами.
Несколько недель спустя его выкупила семья. Баресманас услышал о
случившемся от своей дочери Тахмины. Увидев приближающихся гуннов, они с
братом спрятались под шелковыми подушками в их шатре. Но варваров это не
обмануло. Отряд гуннов быстро обнаружил Тахмину и вытащил ее из шатра. Брат
попытался прийти ей на помощь, но тщетно. Гунны не стали убивать мальчика -
на рынке рабов за него можно было бы получить неплохую цену. Они просто
хорошенько врезали ему, чтобы не мешал, пока они срывают одежду с сестры.
Тогда и появился римский полководец в сопровождении катафрактов и
приказал гуннам остановиться. Тахмина описала Баресманасу, как гунн,
державший ее за волосы, попробовал поддразнить Велисария. И как полководец с
жестким выражением лица просто произнес имя одного из своих подчиненных.
Катафракта, чье лицо оказалось еще более жестким. Он вообще чем-то напоминал
ласку. И катафракт оказался таким же быстрым и смертоносным, как ласка. Его
стрелы пронзили гуннов, державших Тахмину, так быстро, словно он убивал
куриц.
Велисарий.
Странный, необычный человек. Жалость и благородство лежат у него под
коркой безжалостности и хитрости.
Баресманас снова повернулся к камину и уставился в огонь. И теперь
впервые после того, как он узнал о совершенном малва в Месопотамии, перс
смог поверить, что враг сгорит в огне.
Велисарий.

Глава 4

Это был самый красивый собор, который когда-либо видел Юстиниан. Более
красивый и более величественный, чем он мечтал. Краеугольный камень его
жизни. Айя София - храм Святой Софии, который он планировал построить.
Центральная улица Константинополя начиналась у Золотых Ворот и
заканчивалась у подножия собора. По всей ее длине, разбросанные тут и там
или сложенные грудами, лежали жертвы чумы.
Половина города умерла или умирала. Вонь разлагающихся непохороненных
тел смешивалась с болезнетворным запахом горящих трупов. В результате над
Константинополем висело густое облако вредных испарений, словно город
постоянно накрывал туман. Подобное облако из вредных испарений висело
когда-то над Италией и Северной Африкой и всеми другими провинциями, которые
для него завоевывал или перезавоевывал Велисарий.
Юстиниан Великий. Который во имя восстановления величия Римской империи
разорил восточную часть, чтобы разрушить западную. И оставил все
Средиземноморье разрушенным. Самым подходящим местом для распространения
худшей эпидемии чумы за несколько столетий.