"Сергей Довлатов. Собрание сочинений в 4 томах. Том 4" - читать интересную книгу автора

Больше всего мне нравились утренние часы. Мы выходили из дома. Шли по
освещенной фонарями улице. Завтракали в кафе на площади Мира.
Мы целую ночь были вместе. И теперь, после этой чрезмерной близости,
равнодушие окружающих, все многообразие их далекой жизни - успокаивало нас.
В такие минуты я чувствовал себя почти уверенно. А однажды чуть не
заплакал, когда Тася едва шевельнула губами, но мне удалось расслышать:
- Я так счастлива...

Каждое утро я выходил из дома, пытаясь найти работу. Я бродил по
товарным станциям, читал объявления, расспрашивал знакомых.
Иногда мне предлагали работу. И я мог сразу же приступить к ней. Но
почему-то отказывался. Что-то останавливало меня, Я думал - ну что от этого
изменится? Возникнет лишь иллюзия порядка, которая тотчас же будет развеяна
надвигающейся грозой. Я знал, или догадывался, что мои проблемы, в сущности,
неразрешимы.

Почему я даже в шутку не заговаривал с Тасей о женитьбе? Почему с
непонятным упорством избегал этой темы?
Очевидно, есть во мне инстинкт собственника. И значит, я боялся ощутить
Тасю своей, чтобы в дальнейшем не мучиться, переживая утрату.
Став ее законным мужем, я бы навсегда лишился покоя. Я бы уподобился
разбогатевшему золотоискателю, который с пистолетом охраняет нажитое добро.

Я продолжал задавать ей вопросы. Причем в такой грамматической форме,
которая содержала заведомое отрицание:
- Ты не поедешь ко мне? Ты не желаешь меня видеть? Ты больше не любишь
меня?..
Может, надо было кричать:
- Поедем! Я с тобой! Люби меня!

И вот однажды я сказал: "Ну хочешь, мы поженимся?"
Тася удивленно посмотрела на меня. Ее лицо стало злым и торжествующим.
Кроме того, в нем была обыкновенная досада. Я услышал:
- Ни за что!
С тех пор я уговаривал ее каждый день, приводил разнообразные доводы и
аргументы. Целый год уклонялся от разговоров на эту тему, а сейчас без конца
повторял:
- Мы должны пожениться... Что подумают твои родители?.. Зачем нам
ложная свобода?!.
И так далее.
Мысленно я твердил:
"Только бы она не уходила. Я буду работать. Буду дарить ей красивую
одежду. Если потребуется, буду воровать. Я перестану задавать ей вопросы. Не
буду мстить за то, что полюбил..."
При этом я клялся:
"Как только мы помиримся, я сам уйду. Сам. Первый..."

Однажды мы шли по городу. Продуваемые ветром улицы были темны, фары
машин пронизывали завесу мокрого снега. Я молчал, боясь огорчить Тасю,
вызвать ее раздражение.