"Сергей Довлатов. Собрание сочинений в 4 томах. Том 4" - читать интересную книгу автора

Круг Тасиных знакомых составляли адвокаты, врачи, журналисты,
художники, люди искусства. Это были спокойные, невозмутимые люди,
обладавшие, как мне представлялось, значительным достатком.
Они часто платили за меня в ресторане. Брали на мою долю театральные
контрамарки. Предоставляли мне место в автомобиле, если компания
отправлялась на юг.
Они вели себя доброжелательно и корректно. Хотя я все же понимал, что
один, без Таси, не могу считаться их другом.
Разглядывая этих людей, я старался угадать, кто из них тайно преследует
мою девушку. При этом, должен заметить, вели они себя учтиво и
непосредственно. Да и не принято было здесь иначе выражать свои чувства.

Долго я не мог понять, что объединяет этих столь разных людей. Затем
уяснил себе, что принципы их вольного братства - достаток, элегантность и
насмешливое отношение к жизни.
В те годы я еще не знал, что деньги - бремя. Что элегантность -
массовая уличная форма красоты. Что вечная ирония - любимое, а главное -
единственное оружие беззащитных.

Все они, разумеется, нравились женщинам. Завистники считают, что женщин
привлекают в богачах их деньги. Или то, что можно на эти деньги приобрести.
Раньше и я так думал, но затем убедился, что это ложь. Не деньги
привлекают женщин. Не автомобили и драгоценности. Не рестораны и дорогая
одежда. Не могущество, богатство и элегантность. А то, что сделало человека
могущественным, богатым и элегантным. Сила, которой наделены одни и
полностью лишены другие.

Тася как бы взошла над моей жизнью, осветила ее закоулки. И вот я
утратил спокойствие. Я стал борющимся государством, против которого
неожиданно открыли второй фронт.

Раньше я был абсолютно поглощен собой. Теперь я должен был заботиться
не только о себе. А главное, любить не только одного себя. У меня возникла,
как сказал бы Лев Толстой, дополнительная зона уязвимости.
Жаль, что я не запомнил, когда это чувство появилось впервые. В
принципе, это и был настоящий день моего рождения.

Жизнь, которую мы вели, требовала значительных расходов. Чаще всего они
ложились на плечи Тасиных друзей. Разумеется, эти люди меня не попрекали. И
вообще проявляли на этот счет удивительную деликатность. (Возможно, из
презрения ко мне.) Короче, я болезненно переживал все это.

Вспоминаю, как доктор Логовинский незаметно сунул мне четыре рубля,
пока Тася заказывала автомобиль. Видно, догадался о чем-то по моему
растерянному лицу.
Помню, меня травмировала сама эта цифра - 4. В ней была заложена
оскорбительная точность. Четыре рубля - это было, как говорится в
математике, - необходимо и достаточно. Что может быть оскорбительнее?

Сначала я продал мою жалкую библиотеку, которая чуть ли не целиком