"Танкред Дорст. Я, Фейербах (пьеса)" - читать интересную книгу автора

несомненно достигнет тех высот, к которым стремится, и даже выше. Очень
симпатичный! До вашего прихода мы весьма приятно болтали, коротая время. - -
А теперь мне нужно мгновение, чтобы собраться. Сконцентрироваться на том,
что мне предстоит.
Молчание.
Прежде всего мне следует снова надеть пиджак, извините меня, что
предстал в таком виде, а пиджак, неизвестно почему, валяется там на полу, а
я стою здесь в носках... все это совершенно непредумышленно. (Поднимает
пиджак, надевает его, наглухо застегивает.) Я уже давно мечтаю сотрудничать
с вами.
Молчание.
Ах, это что-то роковое, пуговица оторвалась и потерялась. Наверное, я
слишком торопился. Да вот она. Я спрячу ее, потом обязательно пришью. Обещаю
вам. Ведь моя жена оставила меня, вы, наверное, знаете, я хотел сказать: она
умерла. Умерла, почила... Она лежала в своей голубовато-голубой кровати,
такая маленькая, пугливая, безволосая, птичья голова. Да.
Молчание.
Если у вас нет намерения поработать со мной над чем-нибудь специальным,
я прочитаю монолог из "Торквато Тассо", эту роль я играл в моей жизни
дважды.
Читает монолог из "Тассо"; он изо всех сил напрягается, боясь снова -
как семь лет назад - потерять самообладание, в чем-то ошибиться, где-то
оступиться, отклониться, быть неточным, понимая, что любая оплошность
страшно его опозорит и окончательно погубит. Свой текст он старается
произносить максимально выразительно, каждое слово выговаривает с
подчеркнутой четкостью. Но из-за этого его игра приобретает характер
гротеска, целые периоды текста становятся почти неразборчивы. Это -
исполненный страха монолог душевнобольного.
Иди, иди и будь уверен в том,
Что можешь убедить меня, в чем хочешь.
(Приносит стул, садится на него.)
Учусь я притворяться и в тебе
Учителя великого имею,
Так нас казаться заставляет жизнь
Такими же, как те, кого бы вправе
Мы гордо презирать. Как ясно мне
Искусство все придворной паутины!
Антонио меня прогнать желает,
Но этого не хочет показать.
Он мудреца разыгрывает роль,
Чтобы меня нашли больным, неловким,
Он представляется опекуном,
Чтоб, как ребенка, унижать того,
Кого нельзя принудить, как слугу.
Так он туманит княжеские взоры.
(прерывая чтение) Да?
Я все же нужен, - рассуждает он,
Природа мне дала прекрасный дар,
Но слабостями многими, к прискорбью,
Она сопроводила дар высокий: