"Дж.П.Донливи "Самый сумрачный сезон Сэмюэла С." (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- Вы меня обсчитали. Но если вам от этого станет легче...
Сказав "Guten Tag", Сэмюэл С. пожал плечами и, опустив голову, побрел
по кривым и серым средневековым улочкам. Что за опрометчивое решение от-
казаться от пожизненного пенсиона. Нравственно-этическая струна натянута
до отказа: одно неловкое движение - петля оторвет мне голову. Собирался
все утро, вытянул перед собой руки с растопыренными пальцами: в них было
ледяное спокойствие. Подобрал носки под цвет галстука, намазал туфли и с
военной выправкой шагнул в кошмар, залитый светом прожекторов. Абстракт-
ное алгебраическое уравнение: П - похоть, Ф - финансы, помноженные на
ряд переменных величин, С - смех, У - ужас, и все это равняется Д - ты в
дерьме.
Сэмюэл С. пересек Зингерштрассе, сразу - за угол, а там - в прохлад-
ную тенистую аллею. Порой можно оставаться в живых, просто запечатлев
свой образ в мозгу знакомых. Например, Графини, алчный, неблагодарный
скот. Долго слонялся по Вене, этому огромному перекрестку кровей. Все
очень хорошо перемешаны. Нет только ирландской. Зашел взглянуть на
"Сердца Габсбургов". Мое при этом даже не дрогнуло. Распрямив плечи,
двинулся дальше. Пока не сдали нервы - я заплакал. По гречишным блинчи-
кам, густо облитым кленовым сиропом, копченой грудинке и сливочному мас-
лу. Осеннему утру, безоблачному синему небу, сморщенным листьям каштанов
на лужайках, хранящих безмолвный благоухающий воздух тех далеких ушедших
лет.
Сэмюэл С. нырнул в дыру в стене, прямо под выцветшей старомодной вы-
веской. Он был словно ходячий уголок мира: почки - канализационные трубы
и города, легкие - лесные массивы, печень - озера. Кажется, пришло время
пощеголять в легких серых туфлях с сетчатым верхом для проветривания.
Человеческая слабость непредсказуема. И женщины должны выслушивать любую
ахинею, которую им преподносит мужчина. Графиня подсовывает мне свою не
первую свежесть с еженедельной предоплатой. А я, как дурак, отказываюсь.
Хотя красная цена мне - чашка кофе и рогалик.
Устроился в полутемном кафе. Руки сжимают чашку с блюдцем. Длинный
поникший нос втягивает пьянящие пары черного кофе. Разламывает рогалик и
начинает жевать. В ожидании августа, который наступит завтра. Все симп-
томы ностальгии. Прислушивается: две девушки за соседним столиком пыта-
ются объясниться с официантом на ломаном немецком, потом переходят на
английский, показывают пальцем на его чашку кофе и рогалик и говорят,
что хотят то же самое. Сэмюэл С. ворвался со своим венским, чтобы объяс-
нить смущенному официанту, что они хотят. Шатенка повернулась к нему и
заговорила:
- Вы, кажется, знаете английский.
- Да.
- Спасибо, вы нас выручили.
- Не за что.
Сэмюэл С. оглядел ее загар, чистые руки, обгрызенные ногти, золотое
колечко - жемчужина в бирюзе. Свежий сладкий аромат ладного загорелого
тела. Соседнее - слишком толстое. В этом полумраке нахлынул прежний мир.
Гарвард и все, что его там окружало: шейкер для коктейлей, пара распорок
для обуви, карманные часы, огромные, как луна. И вот сейчас - мурашки по
спине от этого американского говора и шелеста карты над их чашками.
- Простите, вы не могли бы нам помочь, мы, кажется, заблудились.