"Вадим Долгов. Быт и нравы Древней Руси (Загадки и Коды Древней Руси) " - читать интересную книгу автора

задачи самими монахами скорее всего осознавалась в совершенно иных понятиях,
именно они были той структурой, к которой обращались и князь, и простой
общинник, если возникала потребность в "мудрости". Подобным образом дела
обстояли до XII в. и в Западной Европе, где "наибольшей славы достигли
ученые из монастырей: Сент-Галена, Рейхенау, Фульда, Новой Корвеки, Клюни,
Бек и многих других. Этот период в истории науки и образованности с полным
правом называют монастырским".
в Европе "монастырский" этап сменился впоследствии "городским", который
характеризовался профессионализацией умственного труда, превратившегося в
основной вид деятельности городских интеллектуалов, главным средством
социальной реализации для них. На Руси такого не произошло. Русь вообще до
конца XVII в. сохраняла культурную среду, типологически близкую
раннесредневековой. Другое проявление того же явления можно видеть,
например, в долгом сохранении иконописной традиции. В то время как в Европе
художники эпохи Возрождения сделали выбор в пользу реалистической эстетики,
на Руси продолжали держаться приемов условной, плоскостной,
спиритуалистической живописи - эта глубоко средневековая, византийская по
происхождению традиция бережно и почти неизменно сохранялась до конца XVII -
начала XVIII в. Отсюда, кстати, и идет тот исключительный интерес, который
проявляют иностранцы к русским иконам: в Западной Европе мастерство,
подобное мастерству руских иконописцев, было утрачено уже много столетий
назад.
Крупными духовными корпорациями были значительные городские храмы. При
них создавались центры переписки книг. Самый первый скрипторий был создан
Ярославом Мудрым, в летописи рассказ про это событие помещен под 1037 г.
Возможно, что книжная мастерская была организована при храме Софии Киевской.
Факт этот вовсе не бесспорен, так как в "Повести временных лет" закладка
храма и переписка книг хотя и упоминаются в одном смысловом блоке, но не
связаны напрямую. Тем не менее предположение об организации скриптория
именно при Софийском соборе кажется вполне убедительным, поскольку в
дальнейшем большие храмы часто становились центрами книжного производства.
Кроме того, как показало исследование Л.В. Столяровой, "в целом, в составе
писцов XI-XIII вв. насчитывается священников ("попов", "пресвитеров",
"просвутеров", "попинов") - 10, дьяконов - 4, пономарей - 2, иноков - 1,
распопов - 1, поповичей - 5". То есть среди переписчиков (правда, только
тех, кто оставил памятные записи на страницах кодексов) преобладали
представители белого духовенства, причем далеко не высших его слоев.
Работать могли семейными артелями: отец-священник и обученный им грамоте
сын-попович.
Монахи, конечно, тоже занимались переписыванием. Достаточно вспомнить
Великого Никона, "седящю и делающю книги" на страницах жития преподобного
Феодосия Печер-ского. Но "делание книг" Никоном, скорее всего, было не
простым их копированием, а работой более творческой. Во всяком случае, вряд
ли Никон писал книги для получения дополнительного дохода - это было для
него особого рода служение. В то время как для персонажей, голос которых
дошел до нас благодаря работам Л.В. Столяровой, переписывание - рутина,
скучное и трудное занятие, осуществляемое, надо полагать, для того, чтобы
подзаработать. Они разнообразили свой трудовой день мыслями о завтраке и
ужине, посторонними разговорами, "вдумчивым" переживанием похмельного
синдрома.