"Хаймито фон Додерер. Окольный путь" - читать интересную книгу автора

немедленно остановиться и, немало забавляясь, стал наблюдать за
происходящим.
Шум стоял чудовищный, невероятный. Похоже было, что сражение идет за
двери в бурсу, к которым можно было взойти только по старой наружной
каменной лестнице с железными перилами. Драка почему-то сопровождалась
оглушительным хохотом целой толпы студиозусов, которая стояла вокруг, то
подзадоривая дерущихся, то крепким словцом выражая им хвалу или порицание.
На самой же лестнице и перед дверьми было меж тем далеко не так весело:
здесь бились не на шутку. Сверкающие клинки сшибались со звоном,
выскакивали из дверей навстречу нападающим, из коих многие уже
пошатывались, обливаясь кровью, и товарищи поспешно отводили их в
сторонку, в то время как другие, новые бойцы партия за партией
устремлялись наверх, чтобы силой прорвать заслон и проникнуть в дом; они
тоже отступали с окровавленными лицами, но вскоре возвращались,
вдохновленные на новый штурм своими сторонниками, которые, отчаянно
жестикулируя, сгрудились у лестницы, чтобы затем в свою очередь
устремиться наверх с новой волной атакующих. Это были сплошь здоровенные
грубые парни, валлоны, как сразу же определил по их языку Мануэль,
поскольку в эскадроне у него служило немало солдат этой национальности.
Но вот наверху противной стороной была предпринята атака и совершен
прорыв, сопровождавшийся таким внезапным и чудовищным ревом (Мануэль никак
не мог понять, куда же подевалась городская стража!), что в нем потонули
даже пронзительные крики зрителей. Во главе с белокурым курчавым
великаном, который преследовал по пятам только что отброшенную группу
нападающих, из дома вырвался целый грозный отряд и, все увеличиваясь за
счет выбегавших из дверей новых бойцов, оравших и ругавшихся по-немецки,
бросился на обложивших лестницу валлонов. С обеих сторон теперь так
яростно работали эспадронами, что Мануэль не шутя опасался, как бы с поля
битвы не пришлось выносить убитых. Однако, как вскоре выяснилось,
серьезных ран никто не получил, только валлоны, несмотря на всю свою
храбрость, обратились в бегство перед хлынувшей из дома превосходящей
силой и беспорядочно удирали по улице, никем не преследуемые, а лишь
провожаемые пронзительными свистками и криками "regeant" [да сгинут
(лат.)], которые испускали их противники, а также часть зрителей.
Недолгое время спустя воцарилось спокойствие, и толпа понемногу
рассеялась. На лестнице, отдуваясь и отирая потные лбы, стояли победители,
впереди всех - высоченный, как могучая ель, предводитель, все еще с
обнаженным эспадроном в руке, в распахнутом камзоле на голой, блестевшей
от пота груди.
Мануэль сделал знак носильщикам, чтобы они поднесли его поближе к
лестнице.
- Эй вы, longinus flavus [длинный блондин (лат.)], - крикнул он
высокому и, когда тот повернулся к нему, прибавил на хорошей латыни: -
Прошу вас, подойдите поближе, у меня к вам просьба.
- В чем дело? - откликнулся студент и спустился на несколько ступенек.
Мануэль увидел, что красивое твердое лицо юноши выражает недюжинное
упрямство, возможно, это объяснялось сильно выступавшими надбровными
дугами.
- Не желаете ли вы, господин студиозус, заработать изрядную толику
денег? - спросил ротмистр.