"Хаймито фон Додерер. Окольный путь" - читать интересную книгу автора

названием еще две строки, так что теперь над картинкой значилось:

Draco Helveticus bipes et alatus
seu contrafactura Comitissae de Partsch
portrait de la Comtesse de Partsche
[портрет графини Парч (лат. и франц.)].

Мануэль даже не смеялся - веселый и довольный, как мальчишка, он лишь
поглядел на дело рук своих и, взяв книгу с этажерки, вновь поставил ее
наверх, туда, где она стояла раньше.
Вскоре за тем вернулся Кирхер, снова извинившись перед гостем за свое
отсутствие.
- Я тем временем изрядно просветился благодаря сочинению, которое вы
рекомендовали мне посмотреть, - заметил граф. - Но дабы не утруждать вас,
я уже сам поставил книгу на место.
- Благодарю вас, мой друг, - сказал Кирхер. - Стало быть, вы уразумели,
как обстоит дело с этими швейцарскими draconibus?
- Всеконечно! Теперь я это знаю досконально, тут уж не может быть
никаких сомнений. Однако же вас, преподобный отец, я готов был бы слушать
денно и нощно, и с какою великою пользой! Никогда не забуду я того часа,
что сподобился провести в вашем музее. У меня такое чувство, будто во мне
опять пробудилась страсть к наукам, каковыми я немало занимался в юности,
но потом их вытеснила суровая служба.
Гость и хозяин поднялись, прощаясь.
- Среди людей столь же знатных, что и вы, сын мой, - сказал патер, -
немало таких, что удовлетворяют эту свою страсть, отдавая ей предпочтение
перед иными желаниями, плотскими и духовными. Я же имею честь наставлять
некоторых из них, будь то господа или дамы.
- Зависти достойны люди, располагающие досугом для таких занятий! -
воскликнул Мануэль, выходя из комнаты и понуждаемый Кирхером идти впереди
него.
Хозяин дома проводил графа Куэндиаса до лестницы.


Когда Мануэль вышел из пестро расписанного дома иезуитского патера и
собирался сесть в портшез, его вдруг осенило, где скорее всего можно
сыскать учителя немецкого языка. Он велел носильщикам нести его мимо
университета к так называемым кодериям или бурсам: то были дома для
студентов, служившие кровом сынам Alma mater Rudolphina, в особенности тем
из них, кто приехал в здешнюю высшую школу из чужих краев и у кого был
тощий кошелек.
Бурса "У Розы" находилась невдалеке от городской стены и Бобровой башни
- так называлось мощное крепостное сооружение и прилегающий к нему бастион
в память о зверьках, которые в стародавние времена обитали здесь на берегу
протекающей поблизости реки в своих причудливых постройках. Когда
носильщики с портшезом, где сидел Мануэль, завернули за угол, они угодили
прямо в гущу отчаянной потасовки: дерущиеся не обратили ни малейшего
внимания на ливрейных слуг графа, которые тотчас бросились вперед, чтобы
расчистить дорогу, и кричали, что здесь изволит следовать знатная особа, -
куда там, одного из людей чуть не столкнули в грязь. Мануэль приказал