"Хаймито фон Додерер. Окольный путь" - читать интересную книгу автора

Она с ним заговорила, и какое доброе было у нее лицо, нежно-розовое в
обрамлении золотистых кос, - заговорила вольно, чересчур даже вольно, в
залах стали оборачиваться ей вслед.
Только что граф стоял, прижимая правую руку к груди, но вот он
решительно тряхнул ею, словно что-то отметая, и уставил в бок.
Козел огромными скачками несся вниз по каменной осыпи, оскальзывался на
буреломе, увлекая за собой камни, они катились за ним и впереди него и с
гулким отзвуком стукались о дно лощины.
- Господи, спаси и помилуй! - раздался позади Мануэля возглас не то
изумления, не то облегчения.
Он обернулся, и улыбка осветила его лицо. Однако оба лохматых худых
ружьеносца смотрели на него испуганно и серьезно. Когда он жестом дал
понять егерю, что хотел бы сделать глоток, тот поспешно и услужливо подал
ему фляжку с местным горячительным напитком. Тем временем солнце затопило
светом все окрест. Мануэль прислонился к скале и, почувствовав себя
бесконечно усталым, потянулся, греясь в его теплых лучах. Так прошло
несколько минут.
Вдруг в скалах прогремело эхо отдаленного выстрела - бабах! Эхо
катилось и катилось, ему словно не было конца. Потом грянул второй, за ним
третий выстрел - ба-бах! ба-бах!
А следом раздалась заливистая трель голосов:
- Ольдрпо-дуи-дуи-дуо...
То, наверное, пели штирийцы, на сей раз принимавшие участие в охоте как
гости младшего отпрыска фамилии Ойосов и пустившиеся в непривычный для них
изнурительный гон по скалам на северо-западном склоне Шнееберга. Егерь и
ружьеносцы встали, прислушиваясь. Наконец до них донеслась звонкая медь
охотничьего рога. На сегодня с охотой было покончено.
Во дворе охотничьего замка стоял немыслимый шум, поднятый по большей
части штирийцами, которые только что вернулись с добычей в сопровождении
собственных ружьеносцев и слуг, привезенных ими из дома, - впрочем, похоже
было, что три молодых помещика из Мурегга на короткой ноге со своими
людьми и обращаются с ними отнюдь не как с подданными или прислугой. Надо
сказать, что все они - и господа и слуги - на первый взгляд были
неразличимо схожи между собой: у тех и других на загорелые лица одинаково
спускались пряди золотистых волос, из-под которых, будто крошечные осколки
ослепительно ясного лазоревого неба, сверкали голубые глаза, затененные
густыми бровями, до такой степени обесцвеченными горным солнцем, что они
казались почти белыми. Кроме того, что барон, что егерь носили одинаково
потертые кожаные штаны. В сенях гостей встречал молодой Ойос (заметим
попутно, что семья не слишком благосклонно взирала на его дружбу со
штирийцами, хотя бы из-за различия в вероисповедании): он поздравлял тех,
кому посчастливилось сегодня сделать выстрел, а других ободрял, суля им в
утешение больше удачи на завтра или послезавтра. Кое-кто из испанцев
вообще не выходил со двора, то ли потому, что их егеря еще не напали на
след дичи - отсутствие снега в эту на редкость мягкую позднюю осень не
благоприятствовало охоте на серну, ибо животные не спускались с гор, - а
быть может, потому, что эти господа прибыли сюда скорее ради
гостеприимного хозяина и приятного общества. Теперь они, переговариваясь,
неспешно спускались по широкой, удобной лестнице со второго этажа, где
помещались спальни. В числе этих господ был Игнасьо Тобар, связанный с