"Джованни Джентиле. Введение в философию " - читать интересную книгу автора

Итак, Джентиле дорого заплатил за свои фашистские иллюзии, и не только
как человек, принявший насильственную смерть, но и как философ, учение
которого долгое время подвергалось остракизму. После смерти мыслителя
актуализм, казалось, умер навсегда. Даже в Италии он на некоторое время был
предан забвению; по словам У. Спирито, "с ним не боролись, его забыли". И в
определенном смысле джентилеанский актуализм закончился навсегда вместе с
породившими его условиями. Но, с другой стороны, нельзя забывать, что он
вызвал к жизни новый мир, и поэтому его следы не только в итальянской, но и
в мировой культуре полностью не стерлись и не уничтожились. "Если бы
Джентиле мог бросить взгляд на современный мир, - отмечал Н. Аббаньяно, -
то он обнаружил бы еще там учеников и соратников по учению, включая сюда и
невольных или не осознающих этого" [1]. Таким образом, философ возвращается
к нам живым в современную жизнь, и его учение, безусловно, требует к себе
пристального внимания и переосмысления.

1 Abbagnano N. Ricordi di un filosofo. Milano: Rusconi, 1990. P. 37.


ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

Первое издание этой книги относится к 1933 году и выпущено в Милане
издателями Тревеса, Треккани, Тумминелли. Сейчас она вновь выходит в свет,
тщательно пересмотренная и дополненная новыми работами, поскольку с самого
начала состояла из собранных воедино заметок и докладов, опубликованных с
1920 года, - о них была дана точная библиографическая информация в конце
первого издания книги, повторяемая сейчас в данном. Тогда мне казалось, что
эта информация сможет послужить предупреждением - оправдать перед читателем
повторы, заметные в ходе чтения книги, где одни и те же аргументы я привожу
по несколько раз, углубляю, подкрепляю новыми наблюдениями, сопровождающими
время от времени ход развития моей мысли, упорно вдалбливая вновь и вновь
одни и те же идеи во взаимосвязи, в которой они постоянно вместе
развивались. Повторы этого рода можно заметить и в иных моих книгах; был и
недоброжелательный критик, который их отметил, обвинив меня в том, что я
всегда говорю одно и то же. В самом деле: кто позволяет ускользнуть от себя
различиям, поскольку читает невнимательно или без расположения, - тот не
может не считать, что он всегда находится перед такими проблемами или
темами, о которых автор вел речь ранее. Однако было замечено, что через все
работы Вико, начиная с первых "Речей" вплоть до последней "Новой науки",
красной нитью идет одна тема; и, естественно, имеются многие мотивы,
которые там часто повторяются с различными акцентами, но в главном всегда
тождественны. При внимательном рассмотрении это также может быть отмечено у
каждого философа - поскольку известно, что каждый философ имеет свою
центральную проблему, а вокруг иные, в которых находит отражение первая.
Такова одна из характерных черт философии, в которой все идеи затянуты в
тугой узел: ни одну из них нельзя трактовать, не ссылаясь на другие; все
они вплотную увязаны в уме философа, отличном в силу этого от ума эрудита,
филолога, ученого из любой другой отрасли знания.