"Димитр Димов. Осужденные души" - читать интересную книгу автора

внезапно рухнули на колени перед раскрашенной статуей богородицы и с
полминуты провели так в полном молчании. Пришла очередь классов. Отец-химик
зажег перед гостями гремучую смесь водорода с кислородом к великому
удовольствию учеников. Потом пошли классы с катушками Румкорфа, Гейслеровыми
трубками, анатомическими моделями и рисунками, на которых, дабы подростки не
развращались, были изображены бесполые существа. Все, что могло уместиться
на столах в классах, было извлечено из кабинетов, чтобы показать наглядность
обучения. Они прошли в аудитории политехнического училища, где
отцы-специалисты преподавали студентам дифференциальное исчисление и
теоретическую физику. Все это было страшно утомительно. Фани убедилась в
том, что у Лесли завидное терпение и что он, видно, действительно ее очень
любит.
- А спорт, отец? - спросила она невинно, украдкой взглянув на часы. -
Не могли бы мы посмотреть, как представлен спорт в ваших школах?
Была как раз середина урока в классе Эредиа.
- Спорт тоже представлен у нас, - почему-то смутившись, объяснил
отец, - но умеренней, чем в других школах. У нас в парке есть маленький
стадион.
- И его можно осмотреть? Вы доставите нам это удовольствие, отец
Миранда?
- Я тоже хотел попросить уважаемого отца об этом, - сказал Лесли.
- Это для нас большая честь!.. - обрадовался отец, но в то же время
Фани заметила, что смущение в его голубых глазах возросло.
- Может быть, сейчас там никого нет? - спросила она с тревогой.
- О нет!.. Как раз сейчас мальчики тренируются к состязанию с
Саламанкским колледжем.
- Чудесно!.. Мы их увидим, не правда ли?
Группа вернулась по длинным коридорам, снова прошла через капеллу,
причем все отцы опять преклонили колени перед статуей богородицы, и
очутилась на заднем дворе колледжа. Смущение отца Миранды все усиливалось.
Он что-то сказал одному из своих коллег на языке, которого Фани не поняла.
Уже после ей пришло в голову, что, должно быть, это была латынь - она знала
от отца Алехандро, что иезуиты между собой говорят на латыни. Отец, к
которому обратился Миранда, поспешил обогнать группу, точно получил приказ
предотвратить какую-то неловкость.
Они дошли до кипарисовой аллеи, отделявшей маленький стадион от
остального парка, когда Фани поняла, сама взволновавшись еще больше, чем
отец Миранда, причину его смущения: на площадке, в трусах и белых спортивных
тапочках, голые до пояса, стояли Эредиа и двадцать мальчиков. Площадка была
расчерчена белыми параллельными линиями, между которыми находились разного
рода препятствия. Шестеро юных спортсменов, построенные в ряд, замерли, стоя
на одном колене и уперев руки в землю, и ждали знака учителя, чтобы
сорваться с места. Фани не знала, могла ли она увидеть более неожиданное,
более волнующее и более прекрасное зрелище - не спортивную площадку,
конечно, а нагое тело Эредиа. Никто из спортсменов не заметил их
приближения. Секунд десять они шли молча: отцы - в замешательстве, Фани -
затаив дыхание, Лесли - иронически улыбаясь. Как раз в этот момент Эредиа
свистнул и мальчики помчались вперед. За несколько секунд Фани успела
разглядеть его тело. Оно было такое же нежно-смуглое, с оливковым оттенком,
как и лицо. У него были широкие плечи, тонкая талия, закругленные и стройные