"Димитр Димов. Осужденные души" - читать интересную книгу автора

подсудимого и отчасти в английской колонии. Клара стала делать ей какие-то
глупые знаки головой, из которых Фани ничего не поняла. Джек взглянул на нее
сердито и не пошевельнулся. Мюрье встал и подошел к адвокату, вероятно,
чтобы сообщить о ее приходе. Адвокат, дон Хулиан Мартинес-и-Карвахал,
скептически покачал головой. Нет, лучше не прибегать к показаниям сеньоры
Хорн, она не в курсе дела и может повредить. Сказав это, дон Хулиан
озабоченно поправил свою тогу.
Появление монаха было неожиданностью для дона Хулиана. Монах явился в
суд как свидетель Карлоса Росарио. Очень неприятно, что подсудимый и его
друзья, да и дон Хулиан, сами вовремя не разыскали этого монаха. Несомненно,
его показания будут самыми авторитетными для суда и особенно для судебных
заседателей из-за его монашеского звания, из-за нелепого заблуждения, будто
служители бога не способны лгать. Дон Хулиан ничуть не сомневался, что как
раз этот монах скажет правду, но того, что дело из-за него будет проиграно,
а орден иезуитов окружит себя ореолом благородства, - этого Хулиан вынести
не мог. Впрочем, этот процесс - последнее его дело в Испании. Дон Хулиан
готовился эмигрировать в Аргентину. Будучи либералом, он ненавидел иезуитов,
будучи парламентаристом, он враждовал с монархистами, будучи потомком
знатного рода, он едва выносил власть плебеев, и, наконец, будучи верным
сыном Испании, он фанатично следовал своим убеждениям, которые, к несчастью,
не вполне совпадали даже с программой его собственной партии. Из-за этой
непримиримости дон Хулиан был в ссоре со всеми режимами, со всеми
правительствами и со всеми властями в Испании, включая судебную. Несмотря на
его блестящий ораторский дар - а может быть, как раз благодаря ему, - его
звезда быстро закатывалась. Итак, дело было проиграно. Но, поняв это и
словно для того, чтобы уж наверняка обеспечить его провал, страстный дон
Хулиан приготовился хотя бы заклеймить публично и католицизм и левых - две
ненавистные силы, отравившие ему жизнь. Голосом, напоминавшим скрип ветряной
мельницы, председатель задал обычные вопросы. Монах назвал свое имя: Рикардо
Леон Родригес де Эредиа-и-Санта-Крус.
- Возраст?
- Тридцать два года.
- Профессия?
- Монах Христова воинства.
- Местожительство?
- Толедо. Резиденция отцов иезуитов, улица Тринидад, сорок восемь.
Ответы глубоко врезались в память Фани.
- Уважаемые судьи, я прошу вас отвести этого свидетеля! - внезапно
прогремел голос дона Хулиана.
Судьи посмотрели на него с холодной враждебностью, как люди, терпение
которых не раз испытывалось подобным образом. Прокурор сухо кашлянул и сжал
губы. Американская колония с любопытством навострила уши. Дело обещало быть
таким же интересным, как встреча по боксу. Джек, который не понимал
испанского языка, но тотчас смекнул, что защитник сделал ловкий ход,
довольно улыбнулся. Вот что значит хороший адвокат!..
Дон Хулиан Мартинес-и-Карвахал величественно задрапировался в свою
тогу. Он заговорил медленно, спокойно, плавно, но то был лишь пепел, под
которым тлели угли его ярости. Искусно перейдя к более сильным риторическим
эффектам, он глубже ковырнул язву, разъедающую общественную жизнь Испании.
Итак, профсоюз металлургов выставляет в качестве свидетеля монаха Эредиа!