"Александр Диденко. Альтернативная личность (Детективный конкурс Литвиновых) " - читать интересную книгу автора

страницу. Марина Петровна... Марина Петровна Глухова. А ведь и она испытала
это чувство. Несомненно, испытала.
Сергей Арнольдович поднялся, прошелся по ковру, остановился перед
окном: за стеклом полыхало неоновое зарево столичных витрин. Красный -
оранжевый - желтый, красный - оранжевый - желтый. Красная машина, красна
девица. И что она потащилась в эту дыру? А если бы оставалась в Москве? Ее
должны были убить и ее убили. Должны убить... Как будто в убийстве имеется
некая обязанность. Успешная женщина, успешная предприниматель. Свободна,
наконец... И - дура: Сергею Арнольдовичу не было жаль погибшую, он лишь
сожалел о ремесле - не предотвращенное преступление, как понял он когда-то,
есть служебное. Разве что ненаказуемое. А как предотвратишь? Поедешь и
скажешь: "прячься"?
Днем Сергей Арнольдович разыскал этого адвоката, говорил по телефону.
Все бесполезно. Сказал, что пропала два дня назад, что передал ей телефон
с - дошлый малый, отметил Сергей Арнольдович - маяком. По маяку и нашли. В
лесу. Следов, разумеется, никаких. Задушил и растворился. И ничего не
тронул. "Ну, там кольцо, - сказал адвокат, - деньги". Кольцо и деньги...
Ничего не тронул... Тронул, еще как тронул! Сергей Арнольдович пожевал
мундштук. И не просто тронул, а убил. Ударил в лицо, повалил. Интересно, а
он боялся? Был ли страх? Боролся ли он, как борется каждый со своей мышью?
Или он играл ею? Прикармливал.
Сергей Арнольдович снял пиджак, сел за стол. Бумага, бумага, список
имен. Имя, собственно, одно - Марина Петровна Глухова. Сергей Арнольдович
сжал кулаки: имя одно, а покойниц пять. И нигде никаких следов. И в Снежине
никаких - сказали ему - как будто она пришла туда одна. Сергей Арнольдович
выплюнул мундштук. Нужно ехать! Не могло же, в самом деле, не сохраниться
следов. Ведь где-то он ходил, кто-то его видел. В конце концов, Глухову
запомнили наверняка. Со слов адвоката, это была женщина яркая, шумная,
компанейская. Да и в такой дыре, как Снежин, невозможно не заметить ее
"божью коровку" - красный джип с безобразной кошкой на заднем сиденье. Нужно
ехать!
Сергею Арнольдовичу вдруг показалось все нереальным. Как будто нет его
на свете, и это не он сейчас сидит за столом с зачесанными назад волосами, и
нет этого офиса с небольшой прихожей, оклеенной старомодными обоями, как
будто не он вчера ругал Соню, а потом жалел, как будто живы все эти Марины и
пьют сейчас чай в кругу домашних, или водку - в кругу деловых партнеров, и
нет этого большого города, где он вырос и где в него стреляли, и нет сейчас
зимы, а на самом деле лето. И нет его мышки...

* * *

Он проснулся и обнаружил себя лежащим в пальто и в шапке. За дверью
по-прежнему свистел пылесос. Андрей Борисович посмотрел на часы, повернулся
на бок, вспомнил зачем он здесь. Он бежал за ней. И прятался от нее. И был
уверен, что она найдет его. Возьмет и наткнется. Он выслеживал ее, а она
искала его. Они были связаны. Навсегда. Он спустил с койки ноги, замер.
Хотелось неподвижности. Долгой, вечной.
Холодно. Он пошевелился. Под подушкой лежал портфель. Раскрыв его,
Андрей Борисович обнаружил, что портфель пуст. Приехал в чужой город с
пустым портфелем... Ну, не совсем пустым - в нем лежала початая бутылка