"Гордон Диксон. Абсолютная энциклопедия (Том 2, Дарсайский цикл)" - читать интересную книгу автора

задержали рукопожатие.
- Благодарю вас, - снова повторил его отец. - Вы сможете остаться,
чтобы присутствовать на похоронах?
- Я хотел бы остаться, - ответил офицер. - Но вынужден извиниться
перед всеми за то, что не смогу. К нам все еще продолжают возвращаться
раненые.
- Мы понимаем, - сказал его отец.
...Дверь конюшни со скрипом отворилась, и образы событий предыдущего
дня исчезли. Осталось лишь ощущение сильнейшего холода, как будто его
вморозили в глыбу льда. Он издали почувствовал, что по проходу между
стойлами к нему направляется его дядя.
- Эй, парень, ты что здесь делаешь? - спросил дядя озабоченным тоном.
- Твоя мать беспокоится о тебе. Пошли в дом.
Хэл не ответил. Его дядя, вдруг нахмурившись, наклонился к нему, а
затем опустился на колени, так, что их лица оказались на одном уровне.
Пристальным взглядом он посмотрел ему в глаза, и внезапно в этом взгляде
отразились боль и глубокое потрясение.
- Ах ты, мой мальчик, - прошептал дядя. Хэл почувствовал, как
большие, сильные руки обхватили и крепко сжали его окоченевшее тело. - Ты
еще слишком молод для таких вещей. Тебе еще пока рано вставать на этот
путь. Оставь это, парень, слышишь? Приди в себя!
Но слова доходили до него словно откуда-то издалека, как будто они
предназначались не ему, а кому-то другому. Из глубины охватившего его
холода он, не отводя глаз, смотрел на своего дядю.
- Довольно, - услышал он свой собственный голос. - Это больше не
должно повториться никогда. Я найду их и остановлю. Их всех.
- Мальчик... - Дядя прижал его к себе, словно пытаясь согреть
маленькое тельце своим собственным жизненным теплом. - Приди в себя,
очнись...
На некоторое время стало так тихо, как если бы его дядя разговаривал
с кем-нибудь другим. Но в следующий момент, спустя буквально несколько
секунд, холод стал уходить из его тела. Все еще находясь в
полубессознательном состоянии от только что пережитого эмоционального
стресса, он, подавшись всем телом вперед, припал к дядиному плечу и, как
во сне, почувствовал, что тот берет его на руки, словно уставшего
младенца, и несет прочь из конюшни...
В очередной раз он, пробудившись, понял, что находится в своей
камере. На мгновение ему показалось, что он снова здоров, но
анестезирующее воздействие недавнего бесчувствия тут же прошло, и у него
начался приступ такого неудержимого кашля, что некоторое время он
совершенно не мог дышать. Панический страх, подобно стервятнику,
опускающемуся с неба, распростер свои крылья над его головой, и в течение
не правдоподобно долгой минуты Хэл безуспешно пытался вновь обрести
дыхание. Когда он сумел наконец откашляться и освободить легкие от
мокроты, ему сразу же показалось, что теперь он снова может свободно и
глубоко дышать. Правда, эта иллюзия тут же пропала под натиском вновь
давших о себе знать лихорадки, яростной головной боли и ощущения полностью
забитых легких.
Его состояние нисколько не улучшилось, хотя Хэл почувствовал в себе
некоторую перемену. У него как будто бы за время сна немного прибавилось