"Чарльз Диккенс. Сев" - читать интересную книгу автора

детства привыкли нежиться на пуховых перинах, и понятия не имеют, каково
это - улечься спать на камни мостовой. Это надо самому испробовать. Нет,
нет, - какой смысл говорить с вами о циркачах. С вами надо беседовать о
приезжих балеринах, о лондонском Вест-Энде, о Мэйфэре[26], о лордах, знатных
леди и членах парламента.
- Я так полагаю, сэр, - ответствовала миссис Спарсит не без смирения,
но по-прежнему с достоинством, - что в этом нет никакой надобности. Льщу
себя надеждой, что я научилась приспосабливаться к жизненным переменам.
Ежели я с интересом слушаю ваши назидательные рассказы о выпавших вам на
долю испытаниях и мой интерес никогда не ослабевает, то в этом, право, нет
моей заслуги, - ведь это всем интересно.
- Не спорю, сударыня, - подтвердил принципал миссис Спарсит, находятся
люди, которые охотно слушают, как Джосайя Баундерби из Кокстауна
рассказывает по-своему, без прикрас, о том, что ему пришлось пережить. Но
вы-то, сознайтесь, вы-то сами родились в роскоши. Не отрицайте, сударыня,
что вы родились в роскоши.
- Я и не отрицаю, сэр, - отвечала миссис Спарсит, тряхнув головой.
Мистер Баундерби с важным видом вышел из-за стола и, став спиной к
камину, воззрился на особу, которая столь ощутимо увеличивала его
общественный вес.
- И вы принадлежали к высшему кругу. К самой, черт возьми, верхушке, -
проговорил он, подставляя огню свои ляжки.
- Вы правы, сэр, - отвечала миссис Спарсит самым смиренным тоном, не
боясь, однако, затмить своего принципала, ибо самоуничижение Баундерби
зиждилось на противоположной основе.
- Вы вращались в самом фешенебельном обществе, и все такое, - не
унимался Баундерби.
- Да, сэр, - отвечала миссис Спарсит, всем своим видом подчеркивая
горечь утраты, - вы безусловно правы.
От удовольствия мистер Баундерби, согнув колени, даже обнял свои ляжки
и громко захохотал. Но тут доложили о приходе мистера и мисс Грэдграйнд, и
Баундерби пожал руку своему приятелю, а дочь его наградил поцелуем.
- Можно позвать сюда Джуп? - спросил, обращаясь к хозяину, мистер
Грэдграйнд.
Пожалуйста. Итак, Джуп позвали. Девочка вошла, присела перед мистером
Баундерби и перед его другом Томом Грэдграйндом, а также перед Луизой, но на
беду от крайнего смущения пропустила миссис Спарсит. Заметив это, Баундерби,
весь раздувшись от спеси, произнес целую речь:
- Ну-с, девочка, вот что я тебе скажу. Имя леди, что сидит за чайным
столом, - миссис Спарсит. Эта леди исполняет здесь обязанности хозяйки дома,
и у нее очень знатная родня. Следовательно, ежели ты еще раз переступишь
порог моего дома и не выкажешь этой леди должного уважения, ты очень скоро
выйдешь отсюда. Имей в виду, что мне наплевать, как ты отнесешься ко мне, -
я ни на что не притязаю. У меня не только нет знатной родни, но вообще
никакой родни нет, - я происхожу от подонков. Но мне не все равно, как ты
ведешь себя с этой леди. И ты будешь с ней почтительна и вежлива, или ты
больше не придешь в этот дом.
- Я надеюсь, Баундерби, - примирительно сказал мистер Грэдграйнд, что
это только упущение с ее стороны.
- Миссис Спарсит, - сказал Баундерби, - мой друг Том Грэдграйнд