"Чарльз Диккенс. Сев" - читать интересную книгу автора

этом не находит.
- Так вот, - сказал Баундерби. - Я родился в канаве, и моя мать бросила
меня. Хвалю я ее за это? Нет. Может, я когда-нибудь хвалил ее за это?
Отнюдь. Что мне сказать о ней? Скажу, что хуже нее не сыщешь женщины на всем
свете, кроме разве моей пьянчуги бабушки. Я не из тех, кто гордится своим
рождением, блюдет честь семьи - такими дурацкими фокусами я не занимаюсь. Я
всегда говорю все, как есть, и про мать Джосайи Баундерби из Кокстауна
говорю без утайки, как сказал бы про мать любого бездельника. И про этого
негодяя так скажу. Бродяга он и мошенник, ежели хотите знать.
- А с чего вы взяли, что я хочу знать? - поворачиваясь к Баундерби,
спросил мистер Чилдерс. - Я объясняю вашему другу, что произошло. Если вам
не угодно слушать, можете подышать свежим воздухом. Я вижу, вы любите язык
распускать. Советую вам распускать его в своем доме, - саркастически заметил
Чилдерс, - а здесь лучше попридержите язык, пока вас не спрашивают. Уж
какой-нибудь домишко у вас, вероятно, найдется?
- Пожалуй, найдется, - отвечал мистер Баундерби, громко смеясь и звеня
монетами в кармане.
- Так вот, будьте любезны распускать язык у себя дома. А то этот наш
дом не больно крепкий, боюсь, он вас не выдержит!
Еще раз смерив мистера Баундерби взглядом, Чилдерс решительно
отвернулся от него, давая понять, что разговор с ним окончен, и сказал,
опять обращаясь к мистеру Грэдграйнду:
- Час тому назад Джуп послал свою дочь в аптеку. Потом видели, как он
вышел крадучись, надвинув шляпу на лоб, с узелком под мышкой. Она, конечно,
никогда этому не поверит, но он ушел совсем, а ее бросил.
- Почему вы думаете, что она не поверит? - спросил мистер Грэдграйнд.
- Потому, что они души друг в друге не чаяли. Потому, что они были
неразлучны. Потому, что до нынешнего дня он, казалось, только ею и жил.
Чилдерс подошел к пустому чемодану и заглянул в него.
У мистера Чилдерса и мистера Киддерминстера была очень своеобразная
походка: ноги они расставляли шире, чем простые смертные, и усиленно
подчеркивали, что колени их утратили способность сгибаться. Такая походка
отличала всю мужскую половину цирковой труппы и служила признаком
постоянного пребывания в седле.
- Бедняжка Сесси! - сказал Чилдерс, поднимая голову от пустого чемодана
и встряхивая пышной шевелюрой. - - Напрасно он не отдал ее в ученье. Теперь
она осталась ни при чем.
- Такое мнение делает вам честь, - одобрительно сказал мистер
Грэдграйнд. - Тем более, что сами вы ничему не учились.
- Я-то не учился? Да меня начали учить с семи лет.
- Ах, вот оно что? - обиженно протянул мистер Грэдграйнд, словно
Чилдерс обманул его ожидания. - Я не знал, что существует обыкновение учить
малолетних...
- Безделью, - ввернул с громким хохотом мистер Баундерби. - И я не
знал, черт меня побери! Не знал!
- Отец Сесси, - продолжал мистер Чилдерс, даже не взглянув в сторону
Баундерби, - вбил себе в голову, что она должна получить невесть какое
образование. Как это взбрело ему на ум, понятия не имею, но засело крепко.
Последние семь лет он только и делал, что подбирал для нее какие-то крохи
ученья, чтобы она хоть немножко знала грамоте, ну и счету.