"Чарльз Диккенс. Сев" - читать интересную книгу автора

- Ну-с, - затрубил мистер Баундерби, - что случилось? Почему
Томас-младший нос повесил?
Спрашивал он о Томасе, но глядел на Луизу.
- Мы смотрели в щелку на цирковое представление, - не поднимая глаз,
вызывающе отвечала Луиза, - и отец застал нас.
- Мог ли я ожидать этого, сударыня! - строго сказал мистер Грэдграйнд,
обращаясь к своей супруге. - Теперь еще только не хватает, чтобы я увидел их
за чтением стихов.
- Ах, боже мой, - захныкала миссис Грэдграйнд. - Луиза! Томас! Да что
же это вы? Я просто удивляюсь вам. Вот имей после этого детей! Ну как тут не
подумать, что лучше бы их вовсе у меня не было. Хотела бы я знать, что бы вы
тогда стали делать!
Несмотря на железную логику этих слов, мистер Грэдграйнд остался
недоволен. Он досадливо поморщился.
- Неужели вы, зная, что у матери мигрень, не могли посмотреть на свои
ракушки и минералы и на все, что вам полагается? - продолжала миссис
Грэдграйнд. - Зачем вам цирк? Вы не хуже меня знаете, что у детей не бывает
ни учителей из цирка, ни цирковых коллекций, ни занятий по цирку. Что вам
понадобилось знать о цирке? Делать вам нечего, что ли? С моей мигренью я и
названий всех фактов не припомню, которые вам нужно выучить.
- Вот в этом-то и причина! - упрямо сказала Луиза.
- Пустое ты говоришь, это не может быть причиной, - возразила миссис
Грэдграйнд. - Ступайте сейчас же и займитесь своими ологиями. - Миссис
Грэдграйнд была несведуща в науках и, отсылая своих детей к занятиям, всегда
пользовалась этим всеобъемлющим названием, предоставляя им самим выбрать
подходящий предмет.
Надо сказать, что вообще запас фактов, которым располагала миссис
Грэдграйид, был нищенски скуден; но мистер Грэдграйнд, возводя ее в ранг
супруги, руководствовался двумя соображениями: во-первых, она олицетворяла
собой вполне приемлемую сумму, а во-вторых, была "без фокусов". Под
"фокусами" он подразумевал воображение; и поистине, вряд ли нашлось бы
другое человеческое существо, которое, не будучи идиотом от рождения, было
бы вместе с тем столь же безгрешно в этом смысле.
Оставшись наедине со своим мужем и мистером Баундерби, почтенная леди
так потерялась от этого, что даже не понадобилось столкновения с
каким-нибудь новым фактом: она снова умерла для мира, и никто уже не глядел
в ее сторону.
- Баундерби, - заговорил мистер Грэдграйнд, придвигая кресло к
камину. - Вы всегда принимаете живейшее участие в моих детях - особенно в
Луизе, поэтому я, не таясь, могу сказать вам, что сильно раздосадован моим
открытием. Я постоянно и неуклонно (как вам известно) стремился развивать в
моих детях разум. Все воспитание ребенка (как вам известно) должно быть
направлено единственно на развитие разума. И вот, Баундерби, исходя из
непредвиденного случая, происшедшего нынче, - хотя сам по себе он и кажется
пустяком, - нельзя не предположить, что в сознание Томаса и Луизы вкралось
нечто, являющееся... или, вернее, не являющееся... словом, - нечто, не
имеющее ничего общего с разумом и отнюдь не предусмотренное моей системой
воспитания.
- Могу засвидетельствовать, - отвечал Баундерби, - что интересоваться
кучкой бродяг весьма неразумно. Когда я был бродягой, никто не интересовался