"Чарльз Диккенс. Путешественник не по торговым делам" - читать интересную книгу автора

неторопливо вбежал в лес совсем не с той стороны, откуда должен был
появиться; высунув язык, он подбежал к рампе, уселся там, часто дыша, и,
дружелюбно глядя на публику, принялся постукивать хвостом по полу, вроде
фигурки на голландских часах. Между тем убийца, которому не терпелось
понести кару, во всеуслышанье звал его "поди сюда", а жертва, пытаясь
освободиться от пут, осыпала преступника ужасающей бранью. Когда пса,
наконец, убедили подбежать к убийце и разорвать его на куски, он,
пренебрегая законами сцены, слишком уж явно показал, что совершает эту
ужасную кару, слизывая масло с окровавленных рук злодея.
На захолустной улочке за Лонг-Эйкр живут две честные собаки, которые
играют в театре Панча. Я осмелюсь утверждать, что нахожусь с ними на
короткой ноге и что ни разу на моих глазах ни одна из них не оказалась столь
вероломной, чтобы во время представления упустить случай взглянуть на
человека за ширмой. Время, казалось, не способно разрешить недоумение,
которое эти собаки вызывали у других псов. Те наверняка то и дело встречали
собак-актеров, когда они в свободные минуты бродили между ножками ширмы и
около барабана, но относились с подозрением к их курточкам и жабо и фыркали
на них, словно эти принадлежности туалета казались им какой-то сыпью, чем-то
вроде чесотки. Из своего окна в Ковент-Гардене я заметил на днях
деревенского пса, явившегося на Ковент-Гарденский рынок с телегой, но
оборвавшего привязь, конец которой все еще волочился за ним. Когда он
слонялся по всем четырем углам, которые видны из моего окна, нехорошие
лондонские собаки подошли к нему и наговорили ему всяких небылиц, но он им
не поверил, и тогда совсем скверные лондонские собаки подошли к нему а
позвали идти воровать на рынок, но он не пошел, потому что это было противно
его принципам, и задумался он с огорчением о том, какие нравы царят в этом
городе, и отошел он тихонько и лег в подворотне. Но не успел он смежить очи,
- глядь, идут Панч и Тоби. Он кинулся было к Тоби за советом и утешением, но
увидел жабо и замер в страхе посреди улицы. Расставили ширму, Тоби удалился
за занавеску, собралась публика, ударил барабан, задудели дудки. Деревенский
пес стоял недвижим, не сводя глаз с этих странных предметов, до тех пор,
пока Тоби, появившись над ширмой, не открыл представление и Панч, подойдя к
нему, не сунул ему в рот трубку. При виде этого зрелища наш деревенский пес
вскинул голову, издал пронзительный вой и стрелой помчался на запад.
Мы обыкновенно говорим, что человек держит собаку, но часто вернее было
бы сказать, что собака держит человека. Я знаю одного бульдога из глухого
закоулка в Хаммерсмите, который держит при себе человека. Он держит его во
дворе, и держит его в ужасной строгости, заставляет ходить в кабаки и биться
об заклад, заставляет любоваться им, прислонившись к столбу, и манкировать
ради него работой. Я знал чистокровного терьера, который держал джентльмена,
к тому же получившего образование в Оксфорде. Собака держала его только
затем, чтоб он прославлял ее, и джентльмен ни о чем не мог говорить, кроме
собаки. Впрочем, это происходило отнюдь не в глухом закоулке, и,
следовательно, я уклонился от темы.
Множество псов в предместьях держит мальчишек. В Соммерс-Тауне я
приметил одну дворнягу, которая держит трех мальчишек. Она притворяется,
будто умеет ловить на лету воробьев и выкапывать крыс из нор (она не умеет
делать ни того, ни другого), и под предлогом охоты таскает мальчишек по всем
окрестным полям. Она также заставила их поверить, будто обладает какими-то
тайными познаниями в искусстве рыбной ловли, и, когда они отправляются на