"Чарльз Диккенс. Дом с привидениями" - читать интересную книгу автора

ждать было бы не только нецелесообразно, но даже и полностью противно нашему
долгу перед обществом. Лично я мог бы привести сотню аргументов против
гибельных последствий затяжных помолвок, а Тилли начала уже цитировать стихи
самого что ни на есть зловещего склада. Однако наши родители и опекуны
придерживались совершенно иного мнения. Мой дядя Бонсор хотел, чтобы мы
дождались, пока акции Карлион-у-Черта-На-Куличках или Еще Чего-То-Там, в
которых я был кровным образом заинтересован, начнут подниматься - вот уже
много лет, как они только и делали, что падали и падали. Папа и мама Тилли
считали ее совсем еще девочкой, а меня совсем еще мальчишкой, хотя мы были
не какими-то там юнцами, а самой пылкой и верной парой юных влюбленных, что
только существовала на земле со времен Абеляра и Элоизы или Флорио и
Бьянкафиоре {Образцы верных влюбленных из средневековой литературы.}. Но
поскольку, на наше счастье, наши родители и опекуны были сделаны не из
кремня или романцемента, нам не пришлось внести еще одну пару в исторический
перечень несчастных влюбленных. Дядя Бонсор и мистер и миссис Стэндфаст
(папа и мама моей Тилли) наконец сжалились. Достижению желаемого эффекта
немало способствовало написанное мной сочинение на восьми листах самого
большого формата, направленное против безбрачия, с коего я снял три копии в
подарок нашим жестокосердым родичам. Еще больше успеха возымели Тиллины
угрозы отравиться. Однако решающую роль сыграло то, что мы с Тилли
объединили усилия и сообщили родителям и опекунам, что ежели они не
согласятся с нашими видами на будущее, мы все равно убежим и поженимся при
первой же возможности. Помимо родительской воли, ничто не препятствовало
нашему браку. Мы были молоды, здоровы и оба имели кучу денег. Просто уйму
денег - так мы тогда считали. Что же до нашей внешности - то Тилли была
воплощенная Прелесть, а о моих усиках в высших слоях дуврского общества еще
никто не отзывался дурно. Итак, дело уладилось, и было решено, что двадцать
седьмого декабря, тысяча восемьсот пятьдесят какого-то года, утром "дня
подарков", Альфред Стерлинг, джентльмен, соединится священными узами брака с
Матильдой, единственной дщерью капитана Роклейна Стэндфаста, Снаргестоунская
вилла, Дувр.
Я остался сиротой в самом нежном возрасте, и опекуном моего скромного
имущества (включая акции Карлиона-у-Черта-На-Куличках или Еще Чего-То-Там)
равно как и личным моим опекуном стал мой дядя Бонсор. Он послал меня в
"Мерчант-Тэйлорз" {Мерчант-Тейлорз-[Скул] - одна из девяти старейших
престижных мужских привилегированных средних школ Англии. Находится в
Нортвуде, пригороде Лондона, основана в 1561 г.}, а еще через пару лет в
колледж в Бонне, на Рейне. Впоследствии - полагаю, дабы уберечь меня от
греха - он заплатил кругленькую
сумму за мое зачисление в бухгалтерию фирмы господ Баума, Бромма и
Бумписса, немецких купцов, под чьим крылышком я всласть побездельничал в
соответствующем департаменте к немалой зависти моих собратьев, клерков на
жалованье. Дядя Бонсор же обитал, по большей части, в Дувре, где наживал
огромные капиталы по правительственным контрактам, суть которых, по всей
видимости, состояла в том, чтобы сперва делать дыры в известняке, а потом
засыпать их сызнова. Дядя был, пожалуй, одним из самых уважаемых людей в
Европе и его хорошо знали в лондонском Сити под прозвищем "Ответственный
Бонсор". Он принадлежал к разряду достойных доверия людей, про которых
обычно говорят, что у них денег куры не клюют. Зимой и летом он носил жилет
- жилет, оттенок которого колебался где-то между солнечно-желтым и