"Чарльз Диккенс. Дом с привидениями" - читать интересную книгу автора

стыд. Все, что мне оставалось - это вернуться к прежней жизни, если только
моя измученная и алчущая душа могла обрести утешение среди той шелухи, что
прежде составляла смысл моей жизни.
Джордж Йорк снова принялся ухаживать за мной, предлагая мне богатство
превыше самых честолюбивых наших ожиданий. Это было тяжкое искушение, ведь
предо мной простиралась монотонная и постылая жизнь вдвоем с Барбарой и
одинокая старость. Так почему я не могла жить, как тысячи женщин, вовсе не
таких уж несчастных в браке? Но на память мне пришли строки из одной из книг
Мартина: "Отнюдь не всегда долг наш состоит в том, чтобы вступить в брак, но
он всегда в том, чтобы жить согласно истине и не гнаться за призрачным
счастьем ценою чести, не спасаться от безбрачия ложью", - засим я укрепилась
духом, приготовившись не дрогнув встретить унылый и безрадостный удел, и
отвергла предложение.
Барбара пришла в совершенную ярость, и жизнь наша сделалась воистину
невыносимой, пока она не приняла приглашение провести Рождество у одной из
ее сестер, а я тем временем осталась дома со своей старой нянюшкой
приглядеть за вывозом мебели. Мне не хотелось покидать наше старое жилище до
последней минуты, и я рада была встретить день Рождества одна в опустелом
доме, чтобы здесь, в одиночестве, мысленно собрать воедино все связанные с
ним воспоминания пред тем, как уехать в неведомые края. И вот рождественским
вечером я рассеянно бродила по пустым комнатам - пустым, но не более
заброшенным, чем мое сердце, из которого были с корнем вырваны все старые
воспоминания и новая, но самая глубокая привязанность - пока машинально не
остановилась перед окном, откуда часто глядела на "Остролисты".
День был облачен и пасмурен, густо падал снег, но к вечеру буря
миновала и на безлунных небесах ярко засияли звезды. Свежевыпавший снег
искрился отблесками небесных огней, на фоне неба отчетливо выделялась черная
громада - дом Мартина Фрейзера. Спальня его вот уже много ночей кряду
оставалась темна, но окно старого мистера Фрейзера, расположенное ближе к
нашему дому, струило на заснеженную лужайку потоки ослепительного света.
Устав от непосильных дневных трудов и изматывающих душу переживаний, я
склонилась к окну, припав разгоряченными щеками к морозным стеклам и
повторяя про себя все подробности моего знакомства с Фрейзерами. Перед моим
мысленным взором проносились картина за картиной, видение за видением -
мечты о счастье, которое могло бы стать моим.
Я стояла перед окном, крепко прижимая к глазам руки, по котрым катились
слезы, когда в комнату, чтобы закрыть ставни, вошла няня. Заметив меня, она
нервно вздрогнула.
- Мне померещилось, будто я увидела твою мать! - воскликнула она. -
Сотни раз видела, как она вот так же стоит у этого самого окошка.
- Сьюзен, а как вышло, что моя мать не вышла замуж за мистера Фрейзера?
- Да как со всеми бывает - они друг друга не поняли, даром что любили
друг друга до безумия, - ответила она. - Мистер Фрейзер первый раз женился
ради денег, и брак был не из счастливых, так что он сделался изрядно угрюм и
нелюдим. Они поссорились, и твоя мать назло ему объявила, что выходит за
мистера Греттона, твоего отца! Ну вот! Мистер Фрейзер в одну ночь
превратился в глубокого старика и с тех пор, пожалуй, ни разу покидал дом,
так что она больше никогда так его и не видела, хотя он жил совсем рядом -
но я-то частенько подмечала, когда твой отец был где-нибудь на балу, или на
скачках, или на вечеринке с друзьями, как она стоит тут, точь-в-точь, как ты