"Чарльз Диккенс. Крошка Доррит. Книга 2" - читать интересную книгу автора

узнала. Судя по этому, можно надеяться, что ты стерпишь и само событие, если
оно совершится. Ну, а я не стерплю и даже пытаться не буду. Лучше выйду за
Спарклера.
- Ах нет, Фанни, что бы ни было, а этого ты не сделаешь!
- Честное слово, душенька, - возразила старшая сестрица с неподражаемым
хладнокровием, - не хочу зарекаться. Кто знает, как могут сложиться
обстоятельства. Тем более что это дало бы мне возможность потом
рассчитываться с его маменькой ее же монетой. И будь уверена, Эми, я уж
сумела бы этой возможностью воспользоваться.
На том разговор между сестрами и окончился; но два предмета этого
разговора - миссис Дженерал и мистер Спарклер - глубоко запали в память
Крошке Доррит, и она то и дело возвращалась к ним мыслью.
Миссис Дженерал давно уже сумела так усовершенствовать собственную
особу в смысле внешнего лоска, что под этой отполированной поверхностью
ничего решительно нельзя было разглядеть (даже если там что-нибудь таилось).
Мистер Доррит и впрямь был с нею отменно любезен и высоко ценил ее
достоинства, но Фанни, со свойственной ей скоропалительностью, легко могла
сделать из этого ложный вывод. Иное дело Спарклер; тут каждый мог видеть все
насквозь, и Крошка Доррит видела и размышляла о том, что видела, с тревогой
и удивлением.
Пыл страсти мистера Спарклера шел в сравнение разве что с капризами и
жестокостью его очаровательницы. Порой она так явно выказывала ему свою
благосклонность, что он даже кудахтал от восторга; а назавтра или через час
обдавала таким холодом, что бедняга летел в пропасть отчаяния, издавая
жалобные стоны, которые тщетно пытался выдать за кашель. Его упорство и
верность не могли тронуть сердце Фанни, даром что он как тень ходил за
Эдвардом, и тот, желая отдохнуть от его общества, должен был прибегать к
уловкам заговорщика: потайным ходам, маскировке, заметанию следов; даром что
он через день наведывался справиться о здоровье мистера Доррита, словно
последний страдал перемежающейся лихорадкой; даром что он так часто проезжал
под окнами дворца, как будто взялся на пари сделать тысячу миль за тысячу
часов; даром что стоило гондоле мисс Фанни сняться с места, как гондола
мистера Спарклера, выскочив из какой-то водной засады, пускалась за нею в
погоню, словно его возлюбленная была прекрасная контрабандистка, а сам он -
офицер таможенной стражи. Должно быть, обильное потребление свежего морского
воздуха укрепило силы, щедро отпущенные мистеру Спарклеру природой, и потому
только он не таял на глазах; во всяком случае, не было никаких надежд на то,
что жестокосердая красавица смягчится, видя, как он чахнет от любви к ней,
ибо он толстел с каждым днем, и его румяные пухлые щеки чуть не лопались,
делая его больше чем когда-либо похожим на гигантского младенца.
Явился Бландуа, засвидетельствовать свое почтение, и в качестве друга
мистера Гоуэна был всячески обласкан мистером Дорритом. В беседе последний
упомянул, между прочим, что думает поручить мистеру Гоуэну увековечить его
для потомства. Идея эта встретила у гостя такое бурное одобрение, что
мистеру Дорриту пришло на ум - может быть, Бландуа будет приятно самому
уведомить друга об ожидавшей его блистательной перспективе. Бландуа принял
поручение с обычной своей галантностью и заверил, что не пройдет и часу, как
оно будет исполнено.
Маэстро, услышав новость, от всей души послал мистера Доррита к чертям
раз десять кряду (попытки оказать ему покровительство возмущали мистера