"Чарльз Диккенс. Крошка Доррит. Книга 2" - читать интересную книгу автора

- Если обстоятельства таковы, - сказал мистер Доррит, - полагаю, я могу
не только от своего лица, но и - кха - от лица миссис Дженерал сказать, что
не вижу никаких препятствий к удовлетворению твоего желания. Эми - скорей
даже - кха-кхм - наоборот. Позволю себе усмотреть в этом - кха - твоем
желании, - продолжал мистер Доррит благосклонно-ободряющим тоном, - некий
добрый знак. Подобное знакомство можно только приветствовать. Ничего кроме
хорошего в подобном знакомстве нет. Имя мистера Мердла - кха - славится во
всем мире. Предприятия мистера Мердла грандиозны. Они приносят ему такие
колоссальные прибыли, что рассматриваются, как - кха - источник
национального дохода. Мистер Мердл - воплощение духа нашего времени. Его имя
- имя века. Прошу тебя передать мистеру и миссис Гоуэн мои лучшие чувства,
так как мы - кхм - безусловно не обойдем их своим вниманием.
Это милостивое волеизъявление решило вопрос. Никто не заметил, что
дядюшка Фредерик отодвинул свою тарелку и перестал есть, но дядюшку
Фредерика вообще редко замечал кто-нибудь, кроме Крошки Доррит. Вновь были
призваны слуги, и завтрак благополучно завершился. Миссис Дженерал встала
из-за стола и вышла. Крошка Доррит встала из-за стола и вышла. За столом
остались Эдвард и Фанни, которые перешептывались о чем-то своем, и мистер
Доррит, который кушал винные ягоды и читал французскую газету, - и тут вдруг
дядюшка Фредерик привлек общее внимание. Он поднялся со своего места,
стукнул кулаком по столу и воскликнул:
- Брат! Я протестую!
Если бы он воззвал к присутствующим на неизвестном языке и тотчас же
пал замертво, они были бы не больше ошеломлены. Мистер Доррит выронил из рук
газету и окаменел, не донеся до рта винную ягоду.
- Брат! - повторил старик, и необычное воодушевление зазвучало в его
дрожащем голосе. - Я протестую! Я люблю тебя; ты знаешь, как я тебя люблю.
За все эти годы я ни разу не отступился от тебя даже в мыслях. Я слаб, но я
ударил бы всякого, кто осмелился бы дурно говорить о тебе. Но сейчас я
протестую, брат! Да, да, да, я протестую!
Казалось странно и непонятно, откуда взялась такая сила гнева в этом
дряхлом старике. Глаза его сверкали, седые волосы встали дыбом, в чертах
проступила решимость, уже двадцать пять лет им несвойственная, рука вновь
обрела твердость и жесты стали уверенными и энергичными.
- Мой милый Фредерик! - с трудом выговорил мистер Доррит. - Что
случилось? В чем дело?
- Как ты смеешь! - продолжал старик, повернувшись к Фанни. - Как ты
смеешь! Что, у тебя памяти нет? Или у тебя нет сердца?
- Дядя! - воскликнула испуганная Фанни и ударилась в слезы. - За что вы
так набросились на меня? Что я сделала?
- Что сделала? - повторил старик, указывая на стул Крошки Доррит. - Где
твой любящий, бесценный друг? Где твоя верная защитница? Где та, что была
для тебя больше нежели матерью? Как смеешь ты заноситься перед сестрой,
которая одна воплотила в себе все это? Стыдись, черствая душа, стыдись!
- Да я ли не люблю Эми! - воскликнула мисс Фанни, плача навзрыд. - Я
люблю ее как свою жизнь - даже больше. Я не заслужила таких жестоких
упреков. Я так предана Эми и так благодарна Эми, как никто на свете. Лучше
бы мне умереть. Никогда еще я не терпела подобной несправедливости. И только
за то, что я забочусь о семейном достоинстве!
- Пропади оно пропадом, это семейное достоинство! - взревел старик, вне