"Чарльз Диккенс. Крошка Доррит. Книга 1" - читать интересную книгу автора

Внезапным резким толчком миссис Кленнэм направила туда свое кресло и сильно
дернула за сонетку правой рукой - в то время как левой она по-прежнему
заслоняла лицо, точно ожидая удара и готовясь отвести его.
Вбежала перепуганная девушка.
- Флинтвинча ко мне!
Девушка исчезла, и почти в то же мгновение в дверях показалась фигура
старика.
- Ага! Уже на ножах! - сказал он, хладнокровно поглаживая себя по щеке.
- Впрочем, этого я и ожидал. Я знал, что так будет.
- Флинтвинч! - сказала мать. - Посмотрите на него! Посмотрите на моего
сына!
- Да я и то на него смотрю. - отозвался Флинтвинч.
Она простерла вперед руку, которую прежде держала как щит, и, указывая
на виновника своего гнева, продолжала:
- Едва переступив порог родного дома, не просушив еще башмаков от
дорожной грязи, он является к матери с клеветой, оскверняющей память отца!
Призывает мать вместе с ним разворошить всю жизнь отца, рыться по-шпионски в
его делах, что-то в них выискивая. Ему, видите ли, пришло в голову, что все
наше достояние, которое мы копили из года в год неустанным трудом и
заботами, не щадя сил и отказывая себе во всем, есть не что иное, как
разбойничья добыча; и он желает знать, кому именно следует отдать все это во
искупление зла и в возмещение убытков!
Хотя гнев клокотал в ней, она говорила ровным, сдержанным голосом,
звучавшим даже тише обычного. Но каждое ее слово было словно отчеканено.
- Искупление! - повторила она. - Да уж, поистине! Легко говорить об
искуплении тому, кто только что вернулся после праздной жизни в чужих краях,
полной утех и веселья. Но пусть он взглянет на меня, проводящую свои дни в
оковах, в заточении. А ведь я безропотно сношу все это, ибо так назначено
мне свыше во искупление моих грехов. Искупление! Да к чему же еще сводится
моя жизнь в этой комнате? Чем иным были все эти пятнадцать лет?
Так она постоянно сводила свои счеты с небесным владыкою, все что можно
записывая в кредит, аккуратно выводя сальдо и не забывая взыскивать
причитающееся. Но если и отличалась она тут чем-либо от других, то лишь той
силой и страстностью, которую вкладывала в это занятие. Тысячи и миллионы
делают то же самое изо дня в день, каждый по-своему.
- Флнитвинч, подайте мне книгу!
Старик взял со стола требуемое и подал своей госпоже. Она заложила два
пальца между страниц книги и с угрозой потрясла ею у сына перед глазами.
- В те далекие времена, о которых говорится в этой книге, Артур, жили
среди людей праведники, возлюбленные господом, которые и за меньшую
провинность с проклятием изгнали бы своих сыновей из отчего дома - и если бы
заступился за грешного сына народ, то целый народ был бы проклят от бога и
людей и осужден на погибель весь до грудных младенцев. Ты же запомни одно:
если когда-нибудь тебе вздумается вновь начать этот разговор, я отрекусь от
тебя, я запру перед тобой свою дверь и сделаю так, что ты пожалеешь, зачем
не лишился матери еще в колыбели. Никогда больше я не взгляну на тебя и не
произнесу твоего имени. И если в конце концов тебе доведется войти в эту
комнату, когда я буду лежать в ней мертвая, пусть мое бездыханное тело
истечет кровью при твоем приближении.
От неистовой силы этих угроз, а еще и оттого (страшно сказать!), что ей