"Чарльз Диккенс. Земля Тома Тиддлера" - читать интересную книгу автора

Солнце садилось. Отшельник уже полчаса возлежал на своей куче золы,
поворотись спиной к окну, и не удостоил ни малейшим вниманием обращенный к
нему призыв.
Все, что здесь говорилось за последние два часа, сопровождалось звонким
аккомпанементом Жестянщика, который, выполняя заказ какого-то жителя
деревни, чинил не то котелок, не то чайник и ловко управлялся со своей
работой. Музыка Жестянщика еще продолжалась, и Путник решил снова
перекинуться с ним словцом. И вот, держа за руку мисс Кимминз, с которой у
него завязалась самая тесная дружба, он вышел за ворота и направился через
дорогу на лужок, где трудился Жестянщик, подле которого лежал раскрытый ящик
с рабочим инструментом и дымился огонек.
- Рад вас видеть при деле, - сказал Путник.
- А я рад быть при деле, - ответил Жестянщик, наводя последний глянец
на свою поделку, и поднял глаза на Путника. - А вы-то почему рады?
- Увидев вас утром, я, признаться, подумал, что вы лежебока.
- Просто зло меня тогда разбирало, - пояснил Жестянщик.
- Зло? На такой погожий день?
- На погожий день? - удивился Жестянщик, широко раскрыв глаза.
- Помнится, вы сказали, что вам до погоды мало дела, вот я и подумал...
- Ха-ха! Солоно бы нашему брату пришлось, если бы мы обращали внимание
на погоду. Для нашего брата погода - какая есть, такая и ладно. Да и от
всякой погоды есть своя польза. К примеру, для моего ремесла она сегодня
плоха, зато хороша для другого дела, а назавтра, глядишь, и мне повезет.
Всем жить надо.
- Разрешите пожать вам руку, - попросил Путник.
- Осторожнее, сэр, - предостерег Жестянщик, с удивлением протягивая
руку, - эта грязь пристает.
- И отлично, - промолвил Путник. - Я вот несколько часов провел среди
грязи, которая не отстает.
- Это вы насчет Тома?
- Да.
- Ну, скажу я вам, - заметил Жестянщик, сдувая пыль с починенной
кастрюли, - от такой мерзости и свинье бы тошно стало, если бы она об этом
призадумалась.
- Если бы она призадумалась, то, вероятно, перестала бы быть свиньей.
- Это вы в самую точку, - поддержал Жестянщик. - Так что же можно
сказать про Тома?
- Право, очень немного.
- Ровным счетом ничего, сэр, хотите вы сказать, - заключил Жестянщик,
укладывая свои инструменты.
- Ваш ответ лучше моего и, признаюсь, точно выражает мою мысль.
Полагаю, что именно на Тома Тиддлера и было у вас зло?
- Ну, а как же, сэр, - сказал Жестянщик, поднимаясь и усердно вытирая
лицо подолом черного фартука. - Судите сами. Получил я вчера вечером работу,
и надо было за ночь ее кончить. Вот я, стало быть, и работал всю ночь
напролет. Что ж, ничего тут такого нет. Но вот иду я нынче утречком по этой
дороге, приглядываю травку помягче, чтобы поспать на солнышке, и вижу:
кругом одно запустение, один разор. Сам я знавал горе и лишения. Немало
видал я людей, кому в горе и лишениях приходится весь век коротать. Сижу я,
присматриваюсь, и такая жалость меня взяла. Смотрю, выходит со двора тот, с