"Чарльз Диккенс. Торговый дом Домби и сын. Торговля оптом, в розницу и на экспорт" - читать интересную книгу автора

Похороны скончавшейся леди "состоялись", к полному удовольствию
владельца похоронного бюро, а также и всего окрестного населения, которое
обычно расположено в таких случаях к придиркам и склонно возмущаться каждым
промахом и упущением в церемонии, после чего многочисленные домочадцы
мистера Домби вновь заняли соответствующие им места в домашней системе. Этот
маленький мирок подобно великому внешнему миру отличался способностью быстро
забывать своих умерших; и когда кухарка сказала: "У леди был кроткий нрав",
а экономка сказала: "Таков наш удел", а дворецкий сказал: "Кто бы мог это
подумать?", а горничная сказала, что "она едва может этому поверить", а
лакей сказал: "Это похоже на сон", - событие окончательно покрылось
ржавчиной, и они начали подумывать о том, что и траур их порыжел от носки.
Ричардс, которую держали наверху в почетном плену, заря новой жизни
казалась холодной и серой. У мистера Домби был большой дом на теневой
стороне темной, но элегантной улицы с высокими домами, между Портленд-Плейс
и Брайанстон-сквер. Это был угловой дом с просторными "двориками" *, куда
выходили погреба, которые хмуро взирали на свет своими зарешеченными окнами
и презрительно щурились косоглазыми дверьми, ведущими к мусорным ящикам. Это
был величественный и мрачный дом с полукруглым задним фасадом, с анфиладой
зал, выходивших окнами на усыпанный гравием двор, где два чахлых дерева с
почерневшими стволами скорее стучали, чем шелестели, - так были прокопчены
их листья. Летом солнце заглядывало в эту улицу только по утрам, примерно в
час первого завтрака, появляясь вместе с водовозами, старьевщиками,
торговцами геранью, починщиком зонтов и человеком, который на ходу
позвякивал колокольчиком от голландских часов. Вскоре оно вновь скрывалось,
чтобы больше уже не показываться в тот день, а музыканты и бродячий Панч *,
скрываясь вслед за ним, уступали улицу самым заунывным шарманкам и белым
мышам или иной раз дикобразу - чтобы разнообразить увеселительные номера; а
в сумерках дворецкие, когда их хозяева обедали в гостях, появлялись у дверей
своих домов, и фонарщик каждый вечер терпел неудачу, пытаясь с помощью газа
придать улице более веселый вид.
И внутри этот дом был так же мрачен, как снаружи. После похорон мистер
Домби распорядился накрыть мебель чехлами, - быть может, желая сохранить ее
для сына, с которым были связаны все его планы, - и не производить уборки в
комнатах, за исключением тех, какие он предназначал для себя в нижнем этаже.
Тогда таинственные сооружения образовались из столов и стульев, составленных
посреди комнат и накрытых огромными саванами. Ручки колокольчиков, жалюзи и
зеркала, завешенные газетами и журналами, ежедневными и еженедельными,
навязывали отрывочные сообщения о смертях и страшных убийствах. Каждый
канделябр, каждая люстра, закутанные в полотно, напоминали чудовищную слезу,
падающую из глаза на потолке. Из каминов неслись запахи, как из склепа или
сырого подвала. Портрет умершей и похороненной леди, в рамке, повитой
трауром, наводил страх. Каждый порыв ветра, налетая из-за угла соседних
конюшен, приносил клочья соломы, которая была постлана перед домом во время
ее болезни и гниющие остатки которой еще сохранились но соседству;
притягиваемые какой-то неведомой силой к порогу грязного, сдающегося внаем
дома напротив, они с мрачным красноречием взывали к окнам мистера Домби.
Апартаменты, которые оставил для себя мистер Домби, сообщались с холлом
и состояли из гостиной, библиотеки (которая была, в сущности, туалетной
комнатой, так что запах атласной и веленевой бумаги, сафьяна и юфти