"Чарльз Диккенс. Барнеби Радж" - читать интересную книгу автора

Львиное Сердце*, готового стать их предводителем и заставить трепетать
самого лорд-мэра.
Предприимчивость и смелость Сима Тэппертита в не меньшей степени
сказывались и в его одежде и в средствах, к каким он прибегал для украшения
своей особы. Люди, словам которых безусловно можно верить, видели
собственными глазами, как он, возвращаясь домой в воскресенье вечером,
прежде чем войти, снимал на углу манжеты из тончайших кружев и
предусмотрительно прятал их в карман. Так же достоверно то, что по большим
праздникам он на том же углу, под дружеским прикрытием столба, водруженного
здесь весьма кстати, заменял простые стальные пряжки на коленях блестящими
стразовыми. Прибавьте к этому, что ему было только двадцать лет (хотя на вид
гораздо больше), а воображал он себя мудрее двухсотлетнего старца, что он
охотно слушал приятелей, подшучивавших над его увлечением хозяйской дочкой,
и раз даже в каком-то дрянном кабаке, когда ему предложили выпить за
здоровье дамы его сердца, он, усиленно подмигивая, с многозначительной
улыбкой провозгласил тост за прелестное создание, чье имя начинается на
букву "Д". Вот и все, что необходимо знать тому, кто хочет поближе
познакомиться с Симом Тэппертитом, который сейчас отправился вслед за
слесарем наверх завтракать.
Завтрак был основательный, стол ломился под тяжестью яств: сверх всего
того, что обычно подается к чаю, здесь был солидный кусок говядины,
большущий окорок, целые пирамиды йоркширского пирога с маслом, преаппетитно
уложенного ломтями. Стояла тут и внушительных размеров кружка из докрасна
обожженной глины. Она изображала старика, не лишенного сходства с нашим
слесарем, и над лысой макушкой этого джентльмена поднималась пышная белая
пена-точь-в-точь парик Вардена, - заставлявшая предполагать, что кружка
наполнена сверкающим домашним пивом.
Но куда соблазнительнее превосходного домашнего пива, йоркширских
пирогов, окорока, ростбифа и всех видов еды и питья, какие могут дать
человеку земля, вода и воздух, была хозяйничавшая за столом румяная дочка
слесаря. Глядя в ее темные глаза, человек забывал о ростбифе, и никакой
хмельной напиток не пьянил так, как взгляд этих глаз.
Отцам ни в коем случае не следует целовать своих дочерей в присутствии
молодых людей. Это уж слишком - есть предел человеческому терпению! Так
думал Сим Тэппертит, когда мистер Варден чмокнул Долли в розовые губки,
губки, которыми Сим любовался изо дня в день, которые были так близко и
вместе с тем так далеко от него!
Сим уважал хозяина, но в эту минуту от души желал ему подавиться
йоркширским пирогом.
- Папа, - сказала дочь слесаря, когда они поздоровались и сели за стол.
- Что это я слышала насчет прошлой ночи?..
- Все правда, дружок. Святая правда, Долли.
- Значит, на молодого мистера Честера напал грабитель, и ты нашел его
раненого на дороге?
- Да, мистер Эдвард лежал на земле, а около него стоял Барнеби и во
весь голос звал на помощь. Счастье еще, что я проезжал мимо... На дороге -
ни души, время позднее, холодище, а бедняга Барнеби с испугу еще больше
одурел. Не подоспей - так молодой Честер мог очень легко отдать богу душу.
- Ох, подумать страшно! - воскликнула Долли, задрожав. - А как ты узнал
его?