"Филип К.Дик. Доктор Бладмани, или Как мы жили после бомбы" - читать интересную книгу автора

и слова едва можно было разобрать. - Вот я и пообещал ей сходить к вам, хотя
бы один раз.
- Скажите, а Келлеры по-прежнему живут в Уэст-Марино?
Мистер Три утвердительно кивнул.
- У меня там бунгало, - сказал Стокстилл. - Обожаю ходить под парусом.
Наступает погожий денек, и я тут же мчусь в Томалес-Бэй. А вы когда-нибудь
катались на яхте?
- Нет.
- Скажите мне место и дату вашего рождения.
Мистер Три ответил:
- Будапешт, тысяча девятьсот тридцать четвертый год.
Доктор Стокстилл, умело задавая нужные вопросы, постепенно начал
узнавать подробную историю жизни пациента, факт за фактом. В его работе это
было просто необходимо: сначала диагноз, затем, если возможно,
выздоровление. Анализ, а потом лечение. Известный всему миру человек,
которому все время казалось, что кто-то за ним следит - как же в этом случае
отделить фантазии от реальности? На что можно опереться, чтобы отделить одно
от другого?
А ведь как было бы просто, думал Стокстилл, найти здесь патологию. Так
просто... и так соблазнительно. Человек, которого столь многие
ненавидят...И, в принципе, я с ними согласен, признался он сам себе, с этими
многими, о которых говорит этот Три - или, вернее, Бладмани. Ведь кроме
всего прочего, я тоже являюсь частичкой общества, частью цивилизации,
которой сейчас угрожают грандиозные, фантастические ошибки в расчетах,
допущенные этим человеком. Да и мои собственные дети, будь у меня таковые, в
один прекрасный день могли бы пострадать лишь из-за того, что этот человек
абсолютно уверен в собственной непогрешимости.
Но дело не только в этом. Одно время Стокстилл испытывал к нему
смешанные чувства: он смотрел интервью с ним по телевизору, слушал его
выступления на радио, читал его просто фантастические антикоммунистические
речи - и, в конце концов, пришел к заключению, что Бладмани глубоко
ненавидит весь род человеческий. Ненавидит настолько глубоко и люто, что на
каком-то подсознательном уровне ему даже хочется ошибаться, подвергая тем
самым опасности жизни миллионов людей.
Поэтому, нечего удивляться, что директор ФБР Ричард Никсон так резко
отзывался о "воинствующих дилетантах-антикоммунистах в серьезных научных
кругах". Никсон тоже был встревожен - еще задолго до трагической ошибки 1972
года. Элементы паранойи, в сочетании с проявлениями мании величия были
ощутимы уже тогда. Никсон, прекрасно разбиравшийся в людях, сразу их
заметил, впрочем, как и многие другие. И очевидно, все они были правы.
- Я приехал в Америку, - говорил мистер Три, - с тем, чтобы не угодить
в лапы коммунистических агентов, поставивших перед собой цель убить меня.
Они ведут охоту на меня... впрочем, как и нацисты. За мной охотятся и те, и
другие.
- Понятно, - кивнул Стокстилл, делая очередную пометку.
- Они преследуют меня и по сию пору, но в конечном итоге, у них ничего
не выйдет, - хрипло продолжал мистер Три, закуривая новую сигарету. - Потому
что Господь на моей стороне. Он знает, что мне нужно, и часто говорит со
мной, своей мудростью помогая мне уйти от преследователей. Сейчас я работаю
над новым проектом, у себя в Ливерморе, и, когда я закончу, наши враги еще