"Жерар де Вилье. Марафон в Испанском Гарлеме ("SAS")" - читать интересную книгу автора - А почему же они не пришли проверить? - недоверчиво спросил Чикитин.
- Я пригрозил им Божьей карой, - с подъемом заявил падре Освальдо, - если они попытаются что-нибудь сделать в святом доме. Это прозвучало почти убедительно. Про себя священник молился, прося прощения у неба. Ведь он не мог допустить разрушения дома Бога из-за одного грешника... Он повернул голову: трое убийц вжались в стену и были неподвижны. Толстяк в белом костюме жестом показал, что переговоры и так длились слишком долго. Священник послушно продолжил: - Открой, я должен взять некоторые вещи. Говорю, что тебе нечего бояться. Тишина продолжалась несколько бесконечных секунд. Затем послышался металлический звук, ключ повернулся в скважине, и дверь приоткрылась. Все произошло очень быстро. Горилла в желтых брюках бросился вперед, прижав створку двери плечом. С другой стороны раздался громкий вопль, юноша попытался вновь закрыть дверь, но трое незнакомцев ворвались внутрь. В долю секунды несчастный оказался на полу, осыпаемый ударами ног. Горилла уселся ему на плечи. Из последних сил парень приподнялся и крикнул: - Кюре, ты мерзавец! Толстяк наклонился над ним с наглой вежливостью: - Ты и поверил, что мы ушли, Чикитин? Видишь, мы здесь! Горилла все еще размахивал динамитным патронам. Длинный достал из кармана нейлоновый шнур. За несколько секунд ему связали ноги и руки за спиной. - Теперь воткни ему патрон, - приказал горилла. Длинный поискал что-то, расстегнул пояс. Освальдо почти потерял - Во имя вашей бессмертной души, - пробормотал он дрожащим голосом, - вы не совершите такого ужасного поступка. - Заткнись, папаша, - мирно сказал толстяк в белом костюме. Длинный расстегнул брюки, снял их, затем трусы, обнажив ягодицы. Чикитин вопил не переставая. Со сладострастным видом толстяк раздвинул ягодицы. Твердой рукой приставил патрон к отверстию и изо всех сил стал запихивать его внутрь. Раздался крик животного, которого режут. Патрон погрузился на несколько сантиметров. - Прекратите, - закричал падре Освальдо. - Это позор. Ведь вы же обещали... Умоляю вас. Толстяк посмотрел на него презрительно. - Мы обещали тебе, что взорвем его на улице. Но мы имеем право воткнуть ему заряд здесь. И он продолжал заталкивать патрон, не обращая никакого внимания на вопли несчастного. Красный цилиндр уже погрузился на две трети. Толстяк встал с удовлетворенным видом. - Порядок. Он не выпадет... Пошли, Мануэле. - Видишь, мы уходим, - сказал горилла в желтых брюках. С помощью длинного он взвалил Чикитина на плечо, как если бы это был мешок с картошкой. Красный патрон смотрел в небо. По дороге толстяк закрыл ему рот мощным ударом кулака в челюсть. Они вышли из ризницы. Падре смотрел, как они приближались к выходу, с чувством облегчения и стыда. Чикитин бился на плечах, как рыба на крючке. Изо всех сил священник молил всевышнего дать ему сил, чтобы догнать этих людей, избить их, поднять |
|
|