"Джуд Деверо. Рыцарь [love]" - читать интересную книгу автора

направилась обратно к церкви. В церковном дворе незнакомца не было, и ей
оставалось надеяться лишь на то, что он не ушел совсем. Она вошла в церковь и
увидела его. Он стоял на коленях перед беломраморным надгробием графа и, сложив
ладони и склонив голову, молился.
Рядом с нею появился священник.
- Он тут так и стоит с той минуты, как вы ушли, - сказал священник. - Я
уже жду не дождусь, когда он встанет с колен. Что-то, видимо, очень-очень
беспокоит его! Он ваш приятель?
- Да нет, - ответила Дуглесс, - я с ним повстречалась только сегодня
утром. Он разве не здешний?
- Мои прихожане, видите ли, не часто надевают доспехи, - ответил с улыбкой
священник и посмотрел на часы, - Мне нужно идти. Вы тут побудете с ним? Я
почему-то опасаюсь оставлять его одного!
Дуглесс ответила, что побудет, и священник удалился. Осторожно
приблизившись к, коленопреклоненному незнакомцу, она положила руку ему на плечо
и прошептала:
- Кто вы?
Не открывая глаз и не разжимая ладоней, он ответил:
- Я - Николас Стэффорд, граф торнвикский. Дуглесс не сразу вспомнила, где
именно она раньше слышала это имя, но потом бросила взгляд на надгробие. На нем
готическими буквами глубоко по мрамору было выгравировано то же имя: "Николас
Стэффорд, граф торнвикский"! Набрав в грудь побольше воздуха, она спросила:
- Насколько я могу догадаться, никаких документов, идентифицирующих
личность, у вас с собою нет, не так ли? Он поднял голову и уставился на нее:
- Вы сомневаетесь? Вам разве недостаточно моего слова? Вам?! Ведьме,
которая проделала все это со мной?! Да если б только я не страшился того, что
меня самого обвинят в колдовстве, я разоблачил бы вас и с удовольствием стоял и
смотрел, как вас сжигают на костре!
И он вновь погрузился в молитвы, а она все стояла и молча глядела на него.

Глава 2

Николас Стэффорд стоял и смотрел на молодую женщину. Все в ней: и манеры,
и одежда, и речь, - казалось столь странным, что это не укладывалось у него в
голове. С виду настоящая ведьма, как он их себе представлял: красива, как ни
одна из виденных им женщин, неприбранные волосы свободно ниспадают на плечи, а
юбка - короткая до неприличия, словно она решила презреть все на свете - и Бога
и людей.
Несмотря на головокружение и слабость, он не позволял себе расслабиться и
стоял совершенно прямо. И на ее внимательный взгляд ответил таким же открытым
взглядом.
Он все еще был не в силах поверить в то, что с ним произошло. В самую
тяжелую минуту жизни, когда, казалось, у него не оставалось никакой надежды,
мать сообщила в письме, что наконец, похоже, нашла что-то, что может им помочь.
И он как раз писал ей ответное письмо, задавая вопросы, советуя и предлагая
кое-какие ходы, когда вдруг услышал плач женщины. В том месте, где он
содержался, рыдания были делом обычным, но в этих женских слезах было нечто,
что побудило его отложить перо.
Он попытался позвать кого-нибудь, чтобы помогли женщине, но на его зов
никто не ответил, а женские стенания становились между тем все громче, и вот