"Станислав Десятсков. Смерть Петра Первого (Интриги, заговоры, измены) " - читать интересную книгу автора

шляпе с широкими полями.
- Не узнали? - спросил низенький.
Фонарь над окном кареты, должно быть, шатнулся, и свет выхватил лицо
толстяка - круглое, румяное, с толстыми красными губами. Теперь Каравакк не
мог не узнать тайного советника, первого министра герцога голштинского,
злоязычного господина Бассевича. "А второй? Какая честь!" - Профессор
поспешил снять шляпу перед герцогом, будущим зятем умирающего императора.
Молодой герцог равнодушно смотрел в окошечко.
Бедный Каравакк еще больше удивился, когда тайный советник сообщил ему,
что они только что заезжали в его бедный маленький домик.
- Вы хотели бы иметь совсем другой домик, уважаемый профессор? - Луи
Каравакк услышал в голосе тайного советника звон золотого металла и
насторожил уши.
Он любил этот звон. За долгие годы скитаний по разным странам,
отвергшим его несомненный талант, он пришел к горькому заключению, что
деньги - это единственный надежный друг. Луи Каравакк был догадлив и не
любил ходить вокруг да около. Он прямо спросил, что должен делать, и ему
ответили, что он должен ехать во дворец, дабы писать последний портрет
императора,
- Но государь имеет своего русского мастера! - раздражение профессора
наконец нашло выход. При одной мысли об этом российском Тициане Луи Каравакк
вскипал гневом.
- А вот это уже моя забота! - Господин тайный советник и не подумал
скрыть жесткую усмешку. - Вам все устроят, главное, слушайте: нам нужны
последние слова государя на смертном орде, последние слова!
И здесь профессору все открылось. Завещания государя еще не было. И
фортуна могла перемениться, если Петр не вспомнит ни матушку императрицу, ни
свою старшую дочь Анну, невесту герцога Голштинского. Каравакк должен быть
там, в опочивальне, куда пускают только врачей и художников, и слушать,
слушать, слушать!
У роскошных палат светлейшего князя Меншикова, что на набережной,
великий герцог и его министр быстро вышли, кутаясь в плащи, как заговорщики.
А карета помчалась дальше в ночь, увозя Луи Каравакка навстречу его
судьбе.
Никогда он не мыслил, что будет умирать вот так, просто, по-домашнему,
в спальне, пропитанной запахами лекарств, окруженный толпой баб и медиков.
При его скорой и напряженной жизни, проведенной в вечном по-спешании, скорее
всего и умереть он должен был бы так же, на скаку, как умер его шведский
соперник Карл XII, получивший свою пулю в траншее под безвестной норвежской
крепостью Фридрихсгаль. Говорят, наемный убийца северного героя, капитан
Сакъе, после удачного выстрела спокойно сказал: "Дело сделано! - И,
обращаясь к своему товарищу, добавил: - Пойдем обедать!"
И все-таки то была славная и геройская смерть, достойный конец
незадачливого воителя.
Впрочем, и он, Петр, не раз мог бы так же получить свою случайную пулю.
К примеру, под Полтавой, где одна шведская пулька прострелила ему шляпу,
другая попала в седло. Но он верил тогда в свой звездный час, и Господь
миловал: третья пуля попала в Константинов крест, висевший на груди. Так что
спас его Господь и Константин Великий, римский император, от которого через
византийских Палеологов крест попал в Москву, в сокровищницу русских царей.