"Nik Держ. Сто лет безналом" - читать интересную книгу автора

- Понятия не имею, - ответил Миша, - но могу покопаться в библиотеке. У
нас в архиве чудесная библиотека!
Он убежал, но через полчаса вернулся.
- Слушайте, - спустя некоторое время похвалился Миша. - Кадуцей -
магический жезл древнегреческого бога Гермеса. Для вас это должно быть
интересно: Гермес - покровитель воровства. Первую кражу совершил в
младенческом возрасте. Его сын Автолик считался королем воров. Вот, гляньте:
я даже книжку с собой притащил! Вот как должно быть выглядела эта штуковина.
Егоров взглянул: кадуцей оказался заурядной кривой палкой, увитой
змеями.
- Слушай, Миша, - спросил парня Егоров, - а откуда в деле взялись
отпечатки пальцев? Насколько я помню, в те годы не то, что дактилоскопией, а
даже бертильенажем[34] редко пользовались. Это все появилось несколько
позже.
- Отпечатки пальцев? - переспросил Миша. - Так они и были сняты
несколько позже, в тысяча девятьсот десятом. Тогда Дубов поймался еще раз -
его случайно опознал кто-то из прислуги Лопухина. Это где-то здесь, - он
порылся в деле в поисках нужной бумажки. - Вот, это здесь. При себе Дубов
имел документы на имя Павла Рябова...
- Как ты сказал? Павел Рябов?
- Да, - подтвердил Миша.
- Так и по Сибирскому делу он проходил как Павел Рябов! - обрадовался
оперативник. - Значит, все-таки мы на верном пути!

п. Кулустай.
ИТК строгого режима...

- Да ты не кипишуй[35] так, - Старый покровительственно хлопнул Хряка
по плечу, - он вечный. Бессмертный то ись, - пояснил дед, по-старчески
пошамкав губами. - В тот раз его тоже мочили.
Хряк удивленно смотрел на деда широко раскрытыми глазами. Он считал,
что крыша у Старого съехала окончательно и бесповоротно.
- А-а-а! - вдруг заверещал тонким, давшим петуха голосом, Промокашка.
- Ты опять? - раздраженно бросил Хряк, но умолк не договорив.
Промокашка испуганно пятился назад. Одной рукой он мелко-мелко
крестился, а другой, дрожащей, указывал на спину трупа. Хряк кинулся к
Зубову - края раны стремительно затягивались. Буквально на глазах смотрящего
она превратилась в красноватый шрам, который через секунду исчез совсем.
- А ты думал - дед фуфло[36] толкает? - раздался над ухом Хряка
каркающий голос старика. - Старый за базар отвечал всегда!
Мертвец вздрогнул и слабо пошевелился. Затем, тяжело вздохнув,
неожиданно поднялся. Промокашка ойкнул, наткнувшись на шершавую стену
камеры, и, скуля, словно побитая собака, сполз по ноздреватому бетону на
пол. Зубов огляделся, его взгляд задержался на улыбающейся физиономии деда.
- А ты, Котел, постарел, - негромко сказал Петр.
- Помнишь? - шамкая беззубым ртом, удивленно отозвался дед. - Только
погоняло у меня теперь другое - Старый.
Зубов утвердительно кивнул и развернулся лицом к Хряку. Смотрящий, в
отличие от Промокашки и Старого, остался невозмутим. Паниковать он не имел
права. Авторитет вора - превыше всего. Он ни какой-нить чушок,[37] не