"Эрвин Дертян. Блеск и нищета кибернэросов " - читать интересную книгу автора

Слепой солнцепоклонник! Вот чертовщина! Если этот журналист и дальше во
всем столь же последователен, просто не стоит тратить на него время. Для
солнцепоклонников я и в самом деле не могу создать кибернэроса, ни для
слепых, ни для зрячих, я могу создать автомат лишь для тех, у кого
естественные человеческие инстинкты, ворчал Палевский, постепенно
заинтересовываясь содержанием статьи. Дорнан, как было договорено с главным
редактором, в начале статьи знакомил читателя с изобретением профессора,
причем не скупился на похвалы гениальности и технической изобретательности
автора. Этим, стало быть, Палевский мог быть доволен. Он просто не понимал,
какие еще могут быть возражения против его открытия. Дорнан задает вопрос:
"И почему я все же утверждаю, что кибернэрос - который как конструкция
заслуживает всяческого одобрения - по сути своей блеф, одурачивание народа,
профанация и унижение человека?" - и далее продолжает: "Человек это звучит
гордо", - писал Горький. Венец творения, как принято говорить. Самое
развитое и сложное живое существо, Homo sapiens, как он себя называет. И как
можно низводить человека до уровня машины? Как же можно любовь, эту сугубо
человеческую функцию, специфическую потребность удовлетворить без
человека-партнера?"
Ну, наконец-то, после множества возвышенных фраз, хоть одно здравое
суждение, которое можно проверить, подумал профессор. Как бишь оно звучит:
можно ли специфически человеческую потребность удовлетворить без
человека-партнера? Чтобы упростить вопрос, он заложил в машину еще более
доступную фразу. "Если человек специфически человеческую потребность
удовлетворяет с помощью человека-партнера, тогда он..." Машина с привычной
быстротой подсказала ответ - людоед.
Больше сомнений не оставалось: господин журналист защищает людоедов!
Профессор поставил вопрос в несколько более усложненной форме: "Если человек
удовлетворяет специфически человеческую потребность с помощью
человека-партнера, но не является людоедом, что тогда?" Машина заработала
медленнее, она щелкала довольно долго, а затем, дифференцируя с
фундаментальной предусмотрительностью, дала сразу три ответа: а) его
подвергают искусственному питанию, б) он гомосексуалист, в) он
предприниматель, эксплуатирует чужую рабочую силу.
Профессор успокоился, но, чтобы лишний раз убедиться в своей правоте,
поставил еще один вопрос в косвенной форме: "Если человек удовлетворяет
человеческую потребность без помощи человека-партнера, то кто он?" - и снова
получил три ответа: а) отшельник, б) онанист, в) в безлюдной глуши,
отправляет потребности обмена веществ.
Профессор продолжал читать статью.
"Любовная жизнь в ее современной форме такое же проявление человеческой
сущности, как любая другая наша деятельность, любовь - это совокупность
инстинктов, воплощенных в человеке, однако она значительнее слепого,
неосознанного инстинкта живого существа, в ней заключается то, что возвышает
человека над животными".
Профессор сначала проверил первую часть фразы с помощью ранее
испытанной формулы: "если... то...". "Если любовная жизнь в ее современной
форме является одним из проявлений человеческой сущности, - поставил он
вопрос, - тогда человек в его современной форме..." "Животное", - прозвучало
неопровержимое суждение машины. "Если именно любовь возвышает человека над
животным, то любовь..." "...это мышление", - дала машина логически