"Август Дерлет. Маска Ктулху" - читать интересную книгу авторастрашных имен, написанных его неразборчивым почерком: Великий Ктулху, Озеро
Хали, Цатоггуа, Йог-Сотот, Ньярлатотеп, Азатот, Хастур Неизрекаемый, Юггот, Алдонес, Тале, Альдебаран, Гиады, Каркоза и другие. Вое эти имена можно разделить на смутно определенные классы, если судить по дядюшкиным за меткам, которые теперь стали мне понятны, - хотя очень многие из существующих поныне загадок я не могу даже надеяться разгадать; а многие заметки, к тому же, написаны на языке, которого я не знаю, - вместе с таинственными и странно путающими символа ми и знаками. Но из того, что я успел познать, можно понять, что Великий Ктулху - одно из Существ Воды, а Хастур принадлежит к тем, кто без устали скитается по звездным пространствам; столь же возможно по туманным намекам в этих запрещенных книгах понять и то, где некоторые из таких существ обитают. Так, я могу говорить, что, по этой мифологии, Великий Ктулху был изгнан и заточен под моря Земли, а Хастур - во внешний космос, в то место, "где висят черные звезды", и это место определяется как Альдебаран в Гиадах и упоминается Чемберсом, хотя тот и повторяет в этом "Каркозу" Бирса. А теперь что касается записки от тибетского жреца: в свете всех этих вещей один факт должен стать совершенно ясен. Хаддон, вне всякой тени сомнения, совершенно определенно, "Тот, Кто Не Может Быть Назван"- не кто иной, как сам Хастур Неименуемый!.. Я вздрогнул оттого, что его голос вдруг прекратил звучать: в его настойчивом шепоте было что-то гипнотическое, что-то убеждало меня гораздо сильнее, чем власть самих слов. Где-то глубоко, в тайниках моего разума отозвался некий аккорд - отозвался мнемонической связью, которой я не мог пренебречь, но не мог и проследить ее: она оставила меня с ощущением и время. - Это представляется логичным, - наконец, опасливо вымолвил я. - Логичным! Хаддон, этого пока нет, так просто должно быть! - воскликнул он. - Допустим, - сказал я. - Ну и что? - Почему допустим? - быстро продолжал он. - Мы установили, что мои дядя Амос дал обещание подготовить пристанище к возвращению Хастура из той части внешнего космоса, где тот сейчас заточен. Где это пристанище, каким именно может быть такое место, до сих пор меня не касалось, хоть я, возможно, и могу об этом догадаться. Но сейчас не время для догадок, - и все же, если судить по другим имеющимся в наличии свидетельствам, может показаться, что кое-какие умозаключения вполне допустимы. Первейшее и важнейшее из них - это само явление двойной природы: то есть, следует, что нечто непредвиденное предотвратило возвращение Хастура в течение жизни моего дядюшки, и одновременно какое-то другое существо проявило себя. - Тут он взглянул на меня с необычайной открытостью и без малейшей нервозности. - Чтокасается свидетельств такого проявления, то я сейчас лучше не стану этого касаться. Достаточно сказать лишь одно: я верю, что у меня подобные свидетельства имеются. Итак, я возвращаюсь к своей первоначальной посылке. Среди пометок, сделанных дядей на полях книг, две или три особенно замечательных содержатся в "Тексте Р'Лайха"; и в самом деле, в свете того, что нам уже известно или что можно оправданно предположить, эти записи весьма зловещи и исполнены угрозы. - Говоря так, он раскрыл древнюю рукопись и обратился к месту, довольно близкому к началу повествования. - Теперь смотрите, Хаддон, - |
|
|