"Антон Иванович Деникин. Очерки русской смуты (том 5) " - читать интересную книгу автора

частью Рады, которая (его) поддерживала, выработали особый план борьбы": "Мы
решили предоставить представителям оппозиции высказаться до логического
конца и тем самым открыть свои карты..." "Я находил, - писал мне атаман
впоследствии, - предпочтительным предоставление уродливому явлению
естественно рассосаться или быть осужденным самим населением, для чего
нужно... только время...".
Будто все это происходило в дни глубокого мира и покойной, безмятежной,
тихо текущей жизни...
По мере развивавшихся событий барон Врангель терял надежду на мирный
исход конфликта. 27 октября он писал генералу Лукомскому{137}:
"К сожалению, избрание председателем Рады И. Макаренко заставляет
признать, что обнаглевшие самостийники окончательно закусили удила... Я
сделаю все, но ход событий заставляет предвидеть возможность такого порядка
вещей, когда отказ от военного вмешательства будет признанием слабости, а
это, по моему убеждению, равносильно гибели..."

30-го он телеграфировал атаману, что оскорбительные выражения,
допущенные председателем Рады по адресу старших начальников, и присутствие в
ней лиц, объявленных изменниками, лишают его возможности воспользоваться
приглашением - посетить Раду.
Генерал Врангель остановился в Кисловодске, связавшись прямым проводом
с Екатеринодаром, где находился генерал Покровский и прибывшая с
царицынского фронта кубанская бригада. По представлению барона Врангеля я
включил в тыловой район Кавказской армии всю Кубанскую область, после чего
он назначил "командующим войсками тыла" генерала Покровского. Это
обстоятельство вызвало новую бурю в Раде, но вместе с тем еще большую
растерянность и тревогу, так как Покровский пользовался репутацией человека
весьма решительного и жестокого. Вероятно, и сам барон Врангель, передоверив
выполнение задачи Покровскому, опасался несколько его решительности, потому
что 29 октября по аппарату говорил генералу Науменко: "Ежели вы полагаете
присутствие генерала Покровского в Екатеринодаре нежелательным, то я могу
снестись с Таганрогом и просить об его вызове или вызвать его сюда".
Рада волновалась, атаман призывал к осторожности, И. Макаренко требовал
отменить немедленно все приказы военных начальников, изгнать генерала
Покровского из пределов Кубани и обратиться к населению с призывом
"Отечество в опасности", подняв казаков на защиту Кубанского края...
29-30 октября генерал Врангель через профессора Соколова докладывал мне
политическую обстановку в Екатеринодаре, оценивая шансы на успех выступления
в "50 процентов". Сообразно этому он предлагал на мое усмотрение одну из
следующих комбинаций, не имевших между собой никакой внутренней связи и
отражавших лишь личные побуждения командующего армией: 1) уехать ему в
армию, предоставив Покровскому свободу действий; 2) уехать, потребовав от
Покровского "невмешательства во внутренние дела Кубани"; 3) произвести под
его, генерала Врангеля, руководством выступление и 4) предоставить генералу
Покровскому принять меры по его усмотрению и затем выступить самому генералу
Врангелю в Раде...
Генерал Покровский иначе расценивал обстановку, что видно из
телеграфного доклада генерала Науменко барону Врангелю: "Вчера (1 ноября)
говорил с Покровским. У него все организовано, и он безусловно уверен".
Я не видел причин, чтобы менять исполнителей или останавливаться на