"Антон Иванович Деникин. Очерки русской смуты (том 5) " - читать интересную книгу автора

власти представлялось тогда огромным шагом вперед в области устроения Юга и
консолидации сил его в борьбе с большевиками. По существу же 21 июня 1919
года после восьми месяцев бесплодных исканий, многовластия и тяжелого
внутреннего разлада мы вернули вопрос об Южной власти к тому исходному
положению, в каком он находился 16 октября 1918 года, когда я и "Особое
совещание" предложили казакам проект конституции, отвергнутый Кубанью.
Кубанская делегация выразила "чувства крайнего сожаления, что Кубань
была поставлена перед совершившимся фактом". Но после горячих прений и
настойчивых убеждений прибывшей в Екатеринодар донской делегации кубанцы
решили принять участие в дальнейших работах конференции при непременном,
однако, условии, чтобы "продолжение переговоров с генералом Деникиным
состоялось лишь после того, как представители Дона, Кубани и Терека примут
необходимые решения по основным вопросам".
Эта вторая подготовительная стадия работ конференции, собиравшейся в
Екатеринодаре, Ессентуках и Новороссийске и прерывавшейся продолжительными
поездками делегатов для доклада своим представительным учреждениям, длилась
два с половиной месяца. Трижды главы делегаций являлись ко мне в Таганрог
для обмена мнениями и решения спорных вопросов. В середине июля состоялись
два совместных с моими представителями заседания конференции для выяснения
основных положений будущей конституции, не приведшие к полному соглашению.
После этого до начала сентября продолжались работы казачьей конференции и ее
комиссий по выработке положений о Высшем совете, правительстве и казачьей
автономии. И по окончании этих работ со 2 сентября конференция вступила в
третью стадию своей деятельности - окончательного конструирования
государственной власти совместно с представителями главного командования.
Совершенно исключительное положение занимала во всех этих переговорах
кубанская делегация, парализовавшая деятельность конференции всеми мерами,
начиная с постоянных перерывов, побуждавших делегатов остальных войск
продолжать занятия без кубанцев. Обстоятельство тем более серьезное, что
решения принимались не персональным голосованием, а по государственным
образованиям. Неумеренность отстаиваемых кубанцами положений, явно ведущая к
разрыву, вызывала не раз возмущение среди донцов и терцев. Саботаж принимал
оттенок анекдотический, когда, например, И. Макаренко с упорством
раскольничьего начетчика по целым часам доказывал, что в редакции
"Положения" - "правителем Юга России является главнокомандующий..." - слово
"является" необходимо заменить словом "почитается", ибо первое "противоречит
конституции Кубани...". На почве всех этих недоразумений произошел раскол и
внутри самой кубанской делегации. И когда все же к началу августа выразилось
явно настроение конференции к полному соглашению с главным командованием,
Законодательная Рада на бурных заседаниях своих (1-5 августа) поставила
прямо вопрос об отозвании своих делегатов с конференции...
Голоса умеренной части собрания, в том числе атамана, обрисовавшего
возможность полной изолированности Кубани в политическом и экономическом
отношениях, на этот раз перевесили. Рада 25 голосами при воздержавшихся
черкесах{127} и большей части "черноморцев" санкционировала дальнейшее
участие делегатов в конференции, мотивируя это решение тем, что все равно
"результаты работ ее подлежат утверждению органов законодательной власти".
Ввиду такого постановления председатель и члены делегации - Шахим-Гирей, И.
Макаренко и Белый - сложили свои полномочия. Рада согласилась на
освобождение Шахим-Гирея и не приняла отказа других. И. Макаренко стал