"Антон Иванович Деникин. Очерки русской смуты (том 3) " - читать интересную книгу автора

выносящей открыто монархического лозунга... На докладе была резолюция
генерала Алексеева в таком смысле: "Надо нам, наконец, решить этот вопрос,
Антон Иванович, - так дальше нельзя". Я зашел в тот же день с Романовским к
генералу Алексееву.
- Чем объяснить изменение ваших взглядов, Михаил Васильевич? Какие
новые обстоятельства вызвали его? Ведь настроение Дона, Кубани,
ставропольских крестьян нам хорошо известно и далеко не благоприятно идее
монархии. А про внутреннюю Россию мы ровно ничего не знаем...
Резолюция, по-видимому, была написана под влиянием минуты. Михаил
Васильевич переменил разговор, и более этой темы до самой его смерти мы не
касались.
Возвращаюсь к егорлыцкому собранию.
После моей речи генерал Марков попросил слова и от имени своей дивизии
заявил, что "все они верят в своих вождей и пойдут за ними". То же сделал
Эрдели{44}.
Мы ушли с собрания, не вынеся определенного впечатления об его
результатах. Но к вечеру Марков, успевший поговорить со многими офицерами,
сказал:
- Отлично. Теперь публика поуспокоилась.




Глава III.

Внутренняя жизнь Добровольческой армии: традиции, вожди и воины.
Генерал Романовский. Кубанские настроения. Материальное положение. Сложение
армии

Тяжело было налаживать и внутренний быт войск. Принцип добровольчества,
привлекая в армию элементы стойкие и мужественные, вместе с тем создавал
несколько своеобразные формы дисциплины, не укладывавшиеся в рамки старых
уставов. Положение множества офицеров на должности простых рядовых изменяло
характер взаимоотношений начальника и подчиненного; тем более, что сплошь и
рядом благодаря новому притоку укомплектования рядовым бывал старый капитан,
а его ротным командиром - подпоручик. Совершенно недопустимо было ежедневно
менять начальников по приходе старших. Доброволец, беспрекословно шедший под
огонь и на смерть, в обыкновенных условиях - на походе и отдыхе - не столь
беспрекословно совершал не менее трудный подвиг повиновения. Добровольцы
были морально прикреплены к армии, но не юридически. Создался уклад, до
некоторой степени напоминавший удельно-вечевой период, когда "дружинники,
как люди вольные, могли переходить от одного князя на службу другому".
Не менее трудно было установить правильные отношения со старшими
начальниками. Необычайные условия формирования армии и ее боевая жизнь
создавали некоторым начальникам наряду с известностью вместе с тем какой-то
своеобразный служебный иммунитет. Не Кубанская Рада, а генерал Покровский
благодаря личному своему влиянию собрал и привел в армию бригаду (потом
дивизию) кубанских казаков, вооруженную и даже хорошо сколоченную за время
краткого похода. И когда кубанское правительство настойчиво просило
устранить его с должности, выдвигая не слишком обоснованное обвинение в