"Джулз Денби. Булыжник под сердцем " - читать интересную книгу автора

- Ты... ты ведь знала? Моя бедная девочка, такая юная... а этот
мясник... Ты ведь знала, как ты можешь до сих пор жить, как ты можешь жить,
омерзительная... сука. Почему ты не убила себя, почему не сдохла? Почему ты
не сдохла? Как ты можешь жить, когда моя дочка мертва? Ты... ты... ты
чудовище, вот ты кто, чудовище, чудовище... - Голос взорвался хриплым воем,
и она упала, разрыдавшись. И снова разверзся ад.
Джейми не двигалась - монументальная статуя, вырезанная из каменной
глыбы. Я схватила ее за руку и потянула к двери, пока бешеные псы пускали
пену, радуясь злу, которое сотворили. Кто-то уводил под руку миссис Эванс
из-под прицела репортерских камер, похожих на гигантских насекомых. Тело
миссис Эванс будто лишилось костей, повисло у мужчины на руке, точно пустое
пальто. Джейми тоже провожала ее взглядом - бледное как простыня лицо
подергивалось при каждой фотовспышке. Затем Джейми наклонилась и сказала
мне - так, словно вокруг не было этой бешеной стаи:
- Лил, я ничего не знала, я не знала... Господи, Лили, он и меня убил.

2

Мне он не нравился. И это я не сейчас говорю, после всего, что
произошло. Это правда. Мне он никогда не нравился. Знаю, многие считают, я
просто ревную Джейми к ее парням, - дескать, мы с ней лесбиянки.
"Девчонки-подружки", как нас окрестили в "Сан". Это не то, что вы думаете,
мы не любовницы. Но, видимо, в наше время нельзя просто дружить - нужно
обязательно спать. Конечно, газеты расходятся лучше, но это отвратительно.
Мы с Джейми подруги - это примерно как если б у меня была сестра.
Правда, те, у кого сестры есть, не очень-то счастливы. Не знаю, я бы
радовалась. У меня никогда не было семьи. Меня бросили во младенчестве.
(Фотография в газете: я ьа руках сестры-монахини. "Кто мать загадочного
ребенка? Крошку Лили нашли в общественной уборной". Видите, я привыкла
мелькать в заголовках.) Сестры нарекли меня в честь улицы, где располагался
туалет, - Лили-стрит. В Доме так и звали меня - Лили. Хорошо еще, что не
Лили Стрит. Мои родственники не объявились, так что Ее - свою, так сказать,
мать - я не знаю.
Вскоре меня удочерило семейство Карлсонов. Мне говорили, младенцев
забирают быстро - особенно белых. Или почти белых, как в моем случае. Мы с
мамой - приемной, а не Той, которая меня родила, - подолгу обсуждали мое
происхождение - вот какая она была добрая. Мне очень повезло с мамой и
папой - они такие милые. В общем, мы сочиняли истории о том, что я -
наследница богатых иностранцев-аристократов, их преследовали из-за политики,
и они меня оставили. Или что я - дочь простого цыганского барона, потерялась
нечаянно, а предназначалось мне научиться секретам гадания, врачевания
лошадей и вырезания деревянных прищепок.
Я так думаю, Она была мулаткой, двойного расового происхождения, как
сейчас говорят, а отец белым. Или, может, наоборот, откуда мне знать? Зато я
знаю, что волосы у меня вьются - чистая Африка, и узкие зеленые глаза как
будто зашиты во внутренних уголках, а нос-кнопка - чуть площе и шире, чем у
по-настоящему белых девушек. Кожа - кремовая и вся в веснушках. Если вы
думаете, что я похожа на креолку, а это красиво и экзотично, - вы не
угадали. Нет, я приземиста и коренаста и вообще похожа, как выразилась
Джейми, увидев меня впервые, на Белую Фею с Дредами на спидах. Еще у меня