"Галина Демыкина. Птица" - читать интересную книгу автора

здесь можешь выучиться быстро, вот и кусок хлеба. Завтра на мне сама
попробуешь. А я погляжу, какие у тебя руки.
Руки у Люси оказались подходящими.

***

Была белая стена. На ней - белая дверь. Светилась матово. Потом
расплылась.
Через какое-то время был шепот и движение теней. И это расплылось.
Больше, собственно, ничего не было. Долго не было!
Много позже снова за черным воздухом белая стена. И дверь. И возле -
тоже белая спинка кровати. И на белой подушке темная голова. Чужая комната.
Чужая кровать. Женщина спит чужая! Вот оно что: больница. В больницу попала.
Как? Когда же? Сразу пришла память: светлые гранитные плиты - парапет
вдоль реки, гниловатый запах воды, светлая арка моста неподалеку. Трое
парней - Миша Сироткин, Сережа Панкин и тот новенький, Алексей, от
присутствия которого Люсю будто сковало.
Миша Сироткин сказал:
- На танцы пойдем? А, Люся?
- Как все, так и я.
- Нет, я тебя приглашаю. Я уже билеты взял.
А ей что-то в этом не понравилось. Что ж, только с ним, значит, и
танцевать? И перед ребятами неудобно. И на танцы ей не хотелось, если честно
говорить. Она бы пошла домой, полежала, да уж больно там тоскливо. И Люся
ответила так:
- Пройди сперва по парапету до моста, тогда уж на танцы.
Миша сердито пожал плечами:
- Ты что, сдурела?
А Сергей сразу:
- А если я пройду, то со мной?
- Конечно. Только в воду не свались.
- Приглашение к подвигу, - будто сам себе проговорил Алексей.
И Люся не поняла, одобряет он ее или осуждает.
Сергей в самом деле начал взбираться по плитам. А Люсе вдруг стало
скучно. И тяжело рукам, ногам, спине. Фонари на высоких столбах точно
расплющились и поплыли. Вода была рядом, но ее нельзя было пить. А так
хотелось пить! Там, неподалеку, автомат с водой. Мишка опять будет смеяться:
"Ты меня разоришь на газировке!" Она последнее время все только и глядит,
где бы попить. И как будто с каждым стаканом убывают силы. Она хотела
сказать: "Пошли, попьем", но Сергей, балансируя руками, шел по стене, и она
не решалась, а стала опускаться на землю.
- Люська, что ты?
Миша с Алексеем подняли ее, она еще говорила и смеялась, но почти не
видела дороги, и теперь вот не помнила даже, как оказалась в больнице.
- Сейчас, сейчас, - шептала над ней женщина в белом колпаке. От ее рук
пахло спиртом. - Сейчас он принесет сладкое... - И обернулась к кому-то: -
Ну, все готово?
Потом она протерла спиртом Люсину руку у плеча.
- Сейчас будет укол, это не больно. (И правда было не больно.) А теперь
пейте то, что вам даст этот юноша.