"Галина Демыкина. Птица" - читать интересную книгу автора

руках у них маленькая Люся. Глаза у нее в пол-лица, рот - будто дырочку
проткнули, верхняя губа капризно вздернута, волосы до плеч и широкий бант
над головой. В то время ее называли "Птица". Она даже имени не знала.
Бывало, спросят:
- Девочка, как тебя зовут?
А она:
- Птица.
Так вот взяла она от этой карточки и отстригла ножницами человека,
который сидел слева и этак ласково держал ее поперек живота, чтобы не
вертелась и не убегала. Вместе с этим человеком отрезался кусок ее щеки и
часть банта. А держащая рука осталась. Так что вся карточка получилась
нелепая, и пришлось ее со стенки снять.
Мама ничего не сказала. Стрельнула сердито черными глазами, качнула
головой, и все.
Она стала еще резче, мать, и почти не бывала дома. Кинет, уходя:
- С работы к Танюшке пойду.
И старалась не глядеть на Люсю. Может, потому, что та была похожа на
отца.
А в Люсе будто разбилось что-то. Доброе, ласковое и... растяпистое
что-то. То, бывало, к любому подойдет, поможет...
- Вы за хлебом, теть Кать? Давайте сбегаю. Я как раз иду.
Или:
- Завтра отец на своей таксишке обедать приедет, так не расходитесь,
ребята. Обещал до лесу подвезти. А обратно - сами.
А теперь - нет. Теперь никаких этих сантиментов. Особенно первое время.
И разговоров никаких. Чтобы чужие не спросили об отце.
Но вот уж почти три года прошло. Поутихло немного. Отца старалась не
встречать. Мать утром буркнет:
- Из школы прямо домой приходи, отец к тебе явится.
- Ой, мамочка, у меня собрание.
- Как знаешь. Мне-то что.
Он потом и приходить не стал. А скучала - ну прямо хоть воем вой. И
карточку склеила и в свой стол положила: то было раньше, то был ее отец. А
тот, что теперь, - чужой человек, и видеть его нечего. Спросила однажды:
- Бабушка, у меня, может, уж и братишки с сестренками есть?
Бабушка подумала и ответила без ожесточения:
- А как же. Есть. Сестра.
И тогда Люська заплакала. Поняла: конец. Она, видно, все еще ждала.
Но зато больше об отце не думала, не вспоминала. Когда вернулась мать,
встретила ее ласково и вдруг сказала:
- Мам, чего ты меня своему делу не научишь?
- Что это ты? Ведь отец вроде тебя в артистки прочил.
- То в детстве. А теперь я хочу, как ты.
Мама вдруг заволновалась, посадила ее, как клиентку, на стул (это что
же, родную дочку ни разу не причесала!), показала, как намыливать, смывать и
накручивать на бигуди волосы. Потом мама легкими, быстрыми руками расчесала
светлые Люсины пряди, чуть подначесала их "против шерсти" и крупными
локонами уложила, подняв над головой будто корзину с цветами.
- Маркиза, да? - засмеялась Люся. - А, мам? Как тебе твоя дочка?
- Ну и ладно, - ответила себе мама. - Актрисой - там видно будет, а