"Мигель Делибес. Еретик " - читать интересную книгу автораогибая канавы и прислушиваясь к окрикам: "Воду лью!" из окон, - пока не
добирался до таверны Гарабито на улице Оратес (с ее неизменной зеленой лозой, прикрепленной к вывеске), где собирались трое-четверо друзей дегустировать белые вина Руэды. В первый день, когда дон Бернардо появился после долгого отсутствия, все единодушно встретили его возгласами, что по нему соскучились - правда, то были друзья случайные, недавние, робкие, они присутствовали на погребении доньи Каталины, как велит Господь, однако в доме у него бывать не смели. Донья Каталина называла их "дружками", и, надо сказать, иного словечка у нее для них не было. Однако дружки отметили несколькими стаканами возвращение дона Бернардо в их утренние собрания. Он стал им рассказывать о своих приступах "меланхолии", и, хотя ни один из них точно не знал, что это за болезнь, они пустились расспрашивать, повторяя, как то свойственно пьяным, одни и те же вопросы, как ему удалось эту хворь побороть. Дон Бернардо был в ударе - окинув взглядом дружков одного за другим, он сообщил им свое открытие, которое обдумывал уже две недели: "Меня вылечило срочное письмо из Бургоса". Дружки расхохотались, стали весело хлопать его по спине и пересказывать остальным выпивохам такое диво - все сошлись на том, что бурдюк вина из Ла-Секи, который только что откупорил Дамасо Гарабито, окончательно его излечит. Там, в таверне, дон Бернардо отбрасывал все условности и свое притворство: он божился, отпускал сальности, смеялся над похабными историями, и от этих вольностей ему становилось легче. Порой в таверне Гарабито он даже искал разумного совета, как то было с Теофило Ролданом, земледельцем из Туделы, который каждую неделю вместе со своей лошадью дважды пересекал Дуэро на шаланде Эрреры, чтобы обрабатывать поле. Теофило Ролдан большую часть своих качеств. Он выслушал рассказ дона Бернардо об арендаторе, и когда тот спросил его мнение, что выгодней - иметь арендатора-издолыцика или платящего определенную сумму, дон Теофило, вдохновленный вином, с неопровержимой логикой рассудил, что все зависит от того, какая доля. Дон Бернардо для начала решил быть щедрым: "Ну, скажем, треть урожая", - сказал он. Дон Теофило быстро ответил: "Мы в Туделе даем больше", - чуть ли не прежде, чем дон Бернардо закончил свою фразу. Сальседо покраснел, у него была тонкая кожа, легко румянившаяся. "Не будем сравнивать. Тудела - селение богатое, тогда как Педроса еле сводит концы с концами". Потом еще заметил, что в Педросе семья могла бы прокормиться и одной третью, даже разбогатеть, но вряд ли это возможно, когда арендатор невежда, не умеет считать и перед своим господином не стесняется выпускать газы. "Если какая-то мыслишка западет в его жалкий мозг", - сказал он, - "никакими силами ее оттуда не выбьешь". Теофило Ролдан опрокидывал чашку за чашкой. Он уже дошел до того состояния, когда не чувствуешь тяжести тела и как бы плывешь по воздуху. "Какая такая мыслишка?" - спросил он. - "Какую мыслишку вы имеете в виду, Сальседо?" - повторил он, пошатываясь. "Просто-напросто, - ответил дон Бернардо, - я пытался его убедить, не делая подсчетов, что вол в поле животное более выгодное, чем мул". "Вы и впрямь так думаете?" Дон Бернардо даже расстроился. "А вы нет?" "А это зависит от работы и от почвы", - сказал дон Теофило. Туг дон Бернардо без всякой причины, кроме все учащавшихся возлияний, почувствовал прилив оптимизма. Ему внезапно стали безразличны и вол и мул, и рентабельность того и другого; теперь ему было важно только слышать свой голос, чувствовать себя живым и |
|
|