"Вячеслав Дегтев. Белая невеста (Романтическая повесть) " - читать интересную книгу автора

виде плоских досок, наподобие контрфорсов готического собора. Достаточно
было покрыть эти "контрфорсы" пальмовыми ветвями или какой-нибудь травой, и
получалась отличная хижина; на все это строительство уходило не более часа,
но они спасали и от утренних тропических ливней, и от всевозможных змей,
ядовитых пауков и лягушек, от любопытных надоедливых обезьян-ревунов и,
естественно, от царя сельвы - безжалостного ягуара.
Правда, от летучих мышей-вампиров они не спасали. Однажды я был укушен
вампиром за палец ноги, и наутро из маленькой, но глубокой круглой ранки
долго сочилась кровь, которую трудно было унять. В другой раз, когда я
тщательно укрыл ноги, был укушен за кончик носа, и проснулся, весь залитый
кровью. Вампиры предпочитают кровь определенных групп, некоторых людей не
кусают вовсе, другим же от них нет никакой жизни, приходится спать,
совершенно закутавшись; моя кровь, видимо, не являлась для них деликатесом,
меня кусали не часто, хоть в этом повезло... Говорят, вампир "протирает"
отверстие в коже жертвы языком, на конце которого имеются две роговые
"бородавки", находясь при этом в воздухе, хотя, может, это и не так, потому
что никто не видел, как это происходит - жертва никогда не просыпается во
время кровопускания. Лошадей и мулов они кусают или в районе бабок, или в
шею, на ладонь от холки. Много было также клещей-карапуту и сухопутных
пиявок, которые падали с веток весьма прицельно, но после мышей-вампиров это
казалось совершеннейшими пустяками, лишь бы был под рукой табачный сок... На
пиявок также недурно действовал огонь или моча.
По утрам будили ревуны и паукообразные обезьяны, у которых хвост
выполняет роль пятой руки, они могут хватать хвостом палки или плоды: они
визжали спозаранку, как избалованные дети. Я на них охотился с помощью
духового ружья - мясо их было до того вкусное, такого мяса я не едал никогда
ни раньше, ни позже, но не отпускала мысль о каннибализме. Ревуны -яркая
смесь медного и винно-красного с блестящим металлическим отливом -издают
такой страшный рев, от которого буквально стынет кровь в жилах, знатоки
утверждают, что он громче и мощнее, чем рык льва и рев рассерженного
буйвола. Индейцы говорят, что этот ужасный рев обезьяна издает благодаря
полой кости, расположенной в гортани - не знаю, так ли это, но рев в самом
деле ужасающий, мертвого поднимет, поэтому в своих импровизированных
временных жилищах я по утрам особо не залеживался.
На пятый день вышел к какой-то большой реке. Но это была явно не
Амазонка. Соорудил из сушняка плот. Ночью отплыл. Утром проснулся среди
безбрежной воды. Поначалу даже испугался: неужто вынесло в море? Нет, это
как раз и была Амазонка. Весь день я греб что было сил, тревожно вглядываясь
вдаль, пугаясь малейших звуков. На мое счастье весь день не появилось ни
одного парохода. Даже индейских мантарий и марант не было, а также не
наблюдалось и креольских кубарт. Я греб и греб - весь день и всю ночь,
стараясь как можно скорее приблизиться к южному берегу реки. Ночью вдалеке
прогрохотал какой-то пароход, с которого доносилась музыка - креолы вовсю
шпарили фламенко. А наутро увидел в дымке тумана противоположный берег. Из
последних сил догреб до берега, покрытого мангровыми зарослями, отошел от
него, насколько хватило сил. Через сутки после переправы в густом лесу
соорудил хижину и завалился спать. Тут наконец-то почувствовал себя в
относительной безопасности. Снилась мне, помнится, белокурая девушка в венке
из диких подсолнухов... Однако отдохнуть как следует не удалось. Рано утром
разбудил индеец с миловидным, почти европейским лицом. Когда пришли с ним в