"Вячеслав Дегтев. Белая невеста (Романтическая повесть) " - читать интересную книгу автора

называют эту таинственную болезнь - "Страшные куриные лапы". Он несколько
дней лежал пластом в своей хижине и приготовился уже умирать. Зашел как-то
капрал, осмотрел больные ноги, поковырял их грязными ногтями, хмыкнул и стал
бесцеремонно выбирать себе вещи, давая понять, что хозяин уже не жилец и
больше они ему не понадобятся. Но ночью, крадучись, пришла колдунья-мулатка
и принесла какого-то отвара. Через силу пришлось выпить целую чашку, хотя
вкус был препротивный. Она рассказала, что послал ее высший демон Журупари,
которого боятся все остальные духи, и что этот отвар из определенного вида
грибов - они растут исключительно на гнилых пнях пальмы мурумуру, с
добавлением порошка коки, диких ананасов величиной с яблоко, у которых
внутри одни семечки, и толченых сверчков-танана, и что впредь я должен
научиться лечить себя сам, иначе у нее могут возникнуть неприятности с
местным начальством, поэтому должен запомнить, из чего следует делать отвар,
ей же, мол, лечить белых, тем более солдат "Каучуковой армии", строжайше
запрещено.
- Я благодарен той женщине до сих пор, - сказал рассказчик с
чувством. - Ведь был на краю могилы. Если бы не она...
Записал тот рецепт в блокнот и с тех пор стал записывать туда
всевозможные рецепты и приметы. Со временем их набралось не одна страница:
от укусов пауков и змей, от дизентерии и лихорадки; кстати, от малярии
существовала одна фиолетовая плесень, помогавшая лучше хинина...
Когда окончательно выздоровел, понял, что нужно уходить. Иначе не
удастся выйти отсюда никогда. Стал методично и основательно готовиться к
побегу. Выменял у одного тапуйо, "цивилизованного индейца", помощника
лесника, почти новые армейские ботинки, соорудил из куска пробки и
намагниченной иголки примитивный, но весьма надежный компас, захватил
мачете, мешок муки из фариньи, порядочный кус сушеного мяса каймана и стопку
сухих листьев коки, отличного тонизирующего средства, поколебавшись,
прихватил и гитару, жаль было ее бросать, - и однажды не вернулся в свою
хижину из сельвы. В запасе было трое суток; через трое суток хватятся и
станут искать, чтобы убить...
Из оружия у меня было духовое ружье, то есть бамбуковая трубка с
несколькими отравленными стрелками. В умелых руках это весьма грозное и
надежное оружие. Я шел, стараясь не думать о возможных последствиях, однако
от волнения почти сутки ничего не ел. Шел на юг, так как уходить на север
было равносильно самоубийству. Впрочем, то же самое можно было сказать и про
путь на юг: передо мной лежал безбрежный девственный лес в две тысячи
километров, но я старался не думать, что со мной будет завтра или через
неделю, я шел и шел вперед, вглубь сельвы.
Первые двое суток почти не останавливался. Утопил в болоте кое-какие
вещи, хотел выбросить и гитару, но посмотрел на нее, повертел в руках и
оставил. Шел почти без сна, боялся погони, потому использовал всякую
речушку, чтобы пройти по воде и максимально запутать следы. На земле
ночевать было опасно, на дерево залезать трудно, а сооружать шалаш долго.
Поэтому ночи проводил, сидя на пеньке, укрывшись куском брезента. Слышал,
как топал в нескольких шагах гокко, квохтал, совсем как индюк:
пит-пит-пит! - как спросонья ссорились меж собой попугаи; слава Богу, ягуара
на меня не вынесло. Потом приспособился ночевать у подножия огромных
"шелковых деревьев". Они отличаются исполинскими размерами и у них на высоте
примерно трех-четырех метров в стороны расходятся дополнительные корни в